Эвтаназия что такое детская – что это и почему разрешили эвтаназию детей?

• Несовершеннолетний должен пребывать в безнадежном состоянии, с медицинской точки зрения.
• У него должны наблюдаться постоянные сильнейше боли, которые можно описать как «страдания».
• Состояние пациента невозможно облегчить современными средствами, поэтому в скором времени болезнь неизбежно приведет к смерти.
• Решение о проведении процедуры должно быть согласовано как с несовершеннолетним пациентом, так и с его родителями (неизвестно, как будут поступать в той ситуации, когда против процедуры будет выступать один из родителей, а второй будет за).
• Узкоспециализированные врачи и психологи должны подтвердить необходимость проведения процедуры.

Достаточно сложно говорить о том, что такое эвтаназия детей, потому что даже в либеральной Бельгии данный вопрос, несмотря на наличие государственных санкций, вызывает у множества людей банальное неприятие.

В Бельгии осуществление последней процедуры легализовано с 2002 года. С тех пор ей были подвергнуты в общей сложности 8000 человек. В 2014 году местный парламент принял закон, в соответствии  которым эвтаназия была разрешена для выполнения критически больным людям любого возраста.

Интересно: на протяжении 13 лет (с 2002 года) Нидерланды являлись единственной в мире страной, в которой была разрешена эвтаназия детей инвалидов.

Как к этому относятся в Европе?

Против нового бельгийского закона, в соответствии с которым эвтаназия несовершеннолетнего ребенка, на данный момент выступают многие медицинские специалисты, политики и общественные деятели Евро. Более того, не так давно было отправлено открытое письмо властям Бельгии от нескольких сотен педиатров со всего мира, в котором указано требование об отклонении этого закона.

При этом есть определенное количество и сторонников нового закона, которые отмечают необходимость его наличия. Их главный аргумент заключается в том, что детская эвтаназия в Европе распространена настолько слабо, что процедуре в Нидерландах ежегодно будут  подвергаться считанное количество детей (несколько случаев ежегодно). И эти случаи таковы, что детям в данных ситуациях никак нельзя помочь, и они испытывают настоящие страдания.

Первый случай детской эвтаназии

Впервые ребенку сделали эвтаназию не так давно – в первом полугодии 2016-го года (точная дата официальными источниками не сообщается), но информации об этом случае крайне мало. Известно лишь то, что несовершеннолетнему пациенту на момент проведения последней процедуры было 17 полных лет. Его пол также не сообщается.

О проведенной процедуры общественности рассказал бельгийский чиновник Вим Дистельманс, который отметил, что первый случай эвтаназии ребенка в Бельгии был действительно «исключительным».

На данный момент допускается два основных способа выполнения процедуры в отношении несовершеннолетних. Это намеренное отключение от аппаратов жизнеобеспечение или введение смертельного медицинского препарата.

Неизвестно, как именно была выполнена первая детская эвтаназия, но зарубежные источники утверждают, что это была именно смертельная инъекция, которая позволила больному безболезненно уйти из жизни.

evtanazija.ru

Детская эвтаназия: что дальше? | Православие и мир

Король бельгийцев Филипп подписал закон об эвтаназии для несовершеннолетних. Комментирует Вахтанг Кипшидзе, руководитель Информационно-аналитического управления Синодального информационного отдела Русской Православной Церкви.

Бельгийский парламент поддержал законопроект, разрешающий детскую эвтаназию. После того, как король Филипп подписал данный закон, любые возрастные ограничения на эвтаназию в этой стране снимаются. Пока ряд процедурных моментов нового закона остается неясным. Например, непонятно, что делать, если один из родителей не дает согласие на подобный акт и что такое предусмотренный «осознанный выбор» для малолетнего ребенка, который решил умереть. Но, тем не менее, Бельгия становится первой страной, которая сняла возрастной ценз на эвтаназию. Это историческое событие, которое переносит не только эту страну, но всю Европу в какую-то новую реальность.

В Бельгии с 2002 года, когда легализовали «взрослую эвтаназию», врачи «помогли» уйти из жизни полутора тысячам пациентов. А может ли кто-то наверняка сказать, что никто из них не мог бы выздороветь и жить полноценной жизнью? Ответ на этот вопрос находится в рамках формальной логики. Если медицина не открыла всех тайн человеческого организма, то вывода о абсолютной безнадежности того или иного больного она сделать не может. Именно поэтому в рамках общественной дискуссии по данному закону в Бельгии приводились одинаково трогательные истории про тех детей, которые претерпевали страдания и не могли «спокойно умереть» и тех, кто выздоровел, несмотря на казалось бы смертный приговор врачей. Но по новому закону врачи вправе не только это приговор вынести, но привести его в исполнение.

О каком согласии и воле страдающего человека можно вести речь? Человек способен совершить ложные выбор или повести себя неадекватно, даже если он не спал ночь из-за зубной боли. А тут измученному ребенку добрый психолог предлагает избавление: быстро, безболезненно, с любовью. Как тут не согласиться? Многие дети не понимают, что такое смерть. Из них, кстати, делают самых бесстрашных солдат, потому что война легко превращается в игру в детском сознании. Которая в определенный момент начинает нравиться детям. Они не вполне понимают цену жизни: ни своей собственной, ни окружающих.

Детская эвтаназия – это как доза для наркомана, измученного ломкой и неспособного сделать выбор. Или как бутылка водки для похмельного алкоголика, милосердно предложенная в супермаркете. Отказ от такого предложения – был бы нравственным подвигом. Вы бы поставили человека, а тем более ребенка, перед необходимостью такого подвига?

Недавно по другому случаю Святейший Патриарх Кирилл сказал, что современные представления о справедливости и милосердии настолько изжили себя, что возвращают современное общество в худшее, чем языческое, состояние. Легализация детской эвтаназии явления как раз такого порядка. «Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла», ‑ гласит клятва Гиппократа, которой руководствовались древние и которая, без отсылок к Аполлону и Асклепию, была до настоящего момента была актуальна для современных европейских врачей. Клятва Гиппократа появилась задолго до христианства, но она как нельзя лучше демонстрирует смысл врачебной профессии. Ведь в древней Греции и в древнем мире вообще было не меньше людей, которые хотели умереть, не меньше смертельно больных и страдающих. Но врач не может одновременно быть палачом для своих больных – это хорошо понимали древние.

Наверное, древние греки назвали бы детскую эвтаназию варварством. Кстати, легенда о сброшенных со скалы больных спартанских младенцах не находит исторического подтверждения. Табу  античной культуры, видимо, устарели не менее, чем христианские моральные постулаты. Все теснее свободному человеку держаться в рамках хоть какой-либо цивилизации.

Современное общество строит мир, которому, вспоминая известное изречение Пьер-Симона Лапласа, «не нужна гипотеза Бога». Это мир должен быть совершенным без искупительного подвига Христа, ему не нужно понятие о грехе, он хочет научным путем победить болезни и смерть. Но этот утопический замысел, как и любая утопия, может быть только античеловеческой. Как герои платоновского «Котлована» ликвидировали кулаков как класс, сплавив их на плоту, так современный либерализм создает все условия для физической ликвидации того, что не вписывается в понятие прекрасного свободного мира. Если ты не можешь победить страдания – ликвидируй тех, кто страдает – вот лозунг, под которым проходит победное шествие эвтаназии по Европе.

Даже, ранее не дававшие повода для подозрения в симпатиях в консерватизме издания, вроде «Нью-Йорк таймс», написали про то, что в Европе многие видят в подобном законодательстве аналогии с нацизмом, когда людей с психическими и физическими отклонениями попросту казнили. Ну что же, некоторый прогресс по сравнению с фашизмом все же есть: теперь нужно хоть спросить согласия перед тем как убить.

К сожалению, самые ужасные прогнозы о моральном будущем Европы имеют обыкновения сбываться. Гомосексуальные браки и усыновления, понижение возраста согласия на сексуальные контакты, легализация проституции и легких наркотиков. Все это казалось страшным сном какие-нибудь 50 лет назад. Что дальше? Может быть, стоит подумать о том, чтобы казнить неудачников, банкротов, пьяниц? С их согласия, конечно. Никакого насилия в свободной Европе.

www.pravmir.ru

Эвтаназия детей: последний писк европейских ценностей

3 марта король Бельгии Филипп подписал закон, разрешающий эвтаназию несовершеннолетних. Его не остановила переданная ему петиция против с подписями 200 тысяч жителей Евросоюза. С общим призывом против этого нововведения обращались лидеры католической, протестантской, православной, мусульманской и иудейской общин Бельгии. Однако настроения в обществе, таковы, что три четверти бельгийцев выступают за распространение закона об эвтаназии на детей.

/Виталий Скороходов/

Многие украинские телеканалы показали новостные сюжеты о том, что в Бельгии принят закон, разрешающий убийство тяжелобольных детей.

Давайте называть вещи своими именами. Эвтаназия переводится с греческого языка как «хорошая смерть». На деле это означает умерщвление человека медицинскими средствами.

Я далеко не ханжа. За годы работы реаниматологом встречался со столькими смертями, что у меня, как и у многих коллег, развилось особое отношение к ним. Наступило так называемое эмоциональное выгорание, когда человек через некоторое время перестаёт реагировать на смерть и страдания как на личное горе. Иначе просто невозможно. Именно поэтому назвать меня «кисейной барышней», поднимающей вопли по поводу убийства бабочки, довольно трудно.

Проблема эвтаназии очень сложна в морально-этическом плане. Я отношусь к той категории людей, которые считают допустимой помощь в добровольном уходе из жизни взрослым, психически адекватным людям, страдающим смертельными заболеваниями, вызывающими у них непереносимые мучения. Слишком часто мне приходилось встречаться с раковыми больными в терминальных стадиях, когда всё, чем может помочь медицина, – это на некоторое время купировать болевой синдром.

Однако попытка узаконить умерщвление больных детей у меня вызвала шок.

Теоретически выделяется два вида эвтаназии – пассивная и активная. Пассивная эвтаназия – это прекращение поддержания жизни медикаментозными и техническими средствами у больных с неизлечимыми заболеваниями. Активная – это медицинское содействие больному в наступлении смерти путём введения каких-либо препаратов. На Украине любая эвтаназия запрещена. Единственным исключением является прекращение реанимационных мероприятий у пациента с наступившей смертью мозга. Дело в том, что при различных неотложных состояниях, когда наступает клиническая смерть, существует 5-минутное окно возможностей возобновить работу сердца его непрямым массажем и искусственным дыханием.

Если реанимационные мероприятия успешны, то через какое-то время человек восстанавливает мыслительные функции. Если реанимация началась слишком поздно, то сердце завести можно, но клетки мозга при этом гибнут, и человек, по сути, превращается в «овощ». Он может при должном уходе и кормлении через зонд существовать как биологический объект довольно долго, находясь в состоянии глубочайшей комы.

При установлении диагноза смерти мозга и подтверждении этого отсутствием его биоэлектрической активности допустимо прекращение поддерживающих жизнедеятельность мероприятий. За время моей работы у нас было несколько десятков таких пациентов, но ни у кого из моих коллег не поднималась рука отключить аппарат искусственной вентиляции лёгких или прекратить введение симптоматических средств и растворов, поддерживающих жизнь. Даже несмотря на просьбы некоторых родственников отключить аппаратуру.

Теперь о детях. Два случая из практики. Пятилетняя девочка упала с пятиметровой высоты вниз головой на камни. Я не присутствовал при её поступлении в реанимационное отделение, но мой товарищ, принимавший её, рассказывал, что картина была ужасной. Череп раздроблен, в платочке привезли кусочки мозга, выпавшие из раны. Оказали первую помощь, остановили кровотечение, наложили повязку, перевели на искусственное дыхание, начали вводить необходимые препараты. Вызвали детского реаниматолога и нейрохирурга. Те осмотрели больную, покачали головами, сказали: «Ребята, вы всё делаете правильно, но надежды почти никакой». Подписали консилиум и уехали.

Через три дня девочка начала дышать самостоятельно, её сняли с ИВЛ. Кормили зондом и вводили необходимые растворы внутривенно. Через неделю она начала фиксировать взгляд и вменяемо смотреть на окружающих. Речь отсутствовала, наступила моторная афазия. Родители ребёнка были очень бедными, а трагедия с их дочкой произошла в 90-е годы, поэтому приезжали из села проведать ребёнка редко. Мы с коллегами скидывались и посылали санитарку на базар за фруктами и вкусностями.

Дней через десять девочка начала есть самостоятельно. Раны зажили, и её отправили на реабилитацию в неврологическое отделение. Выписалась она оттуда примерно через полтора месяца. Вела себя полностью адекватно, выполняла все инструкции, узнавала родных, но не говорила. Мы интересовались её дальнейшей судьбой. Через какое-то время речь восстановилась, девочка пошла в школу, закончила её, вышла замуж, сейчас воспитывает своих детей. Об этом случае как-то прознали журналисты, было даже интервью в «Комсомольской правде».

Ещё один случай. Новорождённая родилась с атрезией пищевода. Попросту говоря, пища не могла поступать в желудок. Диагностировали вовремя. Перевели её в киевскую клинику, там провели две сложные операции, буквально в возрасте нескольких дней. Реабилитационный период был довольно тяжёлым, присоединилась инфекция, выхаживали её больше месяца.

Сегодня она живёт в моём подъезде, двумя этажами ниже, выгуливает здоровенную собаку. Всё у неё хорошо, если не считать послеоперационных рубцов.

И таких случаев, когда, казалось бы, безнадёжные дети возвращались к полноценной жизни, в моей практике множество. Благодаря медикам и родителям эти дети не просто выживали, а становились полноценными членами общества.
То же самое касается больных злокачественными заболеваниями и лейкозами, многие из которых сегодня излечимы, но требуют вложения серьёзных средств. Очень часто родители не могут собрать денег для лечения ребёнка, а государство самоустранилось. В этом случае закон об эвтаназии поможет решить все проблемы с финансированием. Нет ребёнка – нет проблемы…

А теперь о том, что же за закон приняли в Бельгии. Согласно законопроекту неизлечимо больные несовершеннолетние пациенты могут просить об эвтаназии в случае, если их боль невыносима и нет способов её облегчения, а сама болезнь, по прогнозам врачей, приведёт в ближайшее время к летальному исходу. Это может быть одобрено лечащим врачом с письменного согласия родителей. С идеей законопроекта выступила правящая бельгийская социалистическая партия. За него проголосовала верхняя палата Сената, а 13 февраля его приняла и нижняя палата. Теперь дело только за подписью короля, и закон вступит в силу после его опубликования.

Что это будет означать на практике?

Самое циничное в этом законе то, что отсутствует минимальный возраст, с которого ребёнок может сам принимать решение о добровольном уходе из жизни. В Нидерландах хотя бы был установлен минимальный возраст добровольного ухода из жизни – 12 лет, а в бельгийском законе такого ограничения нет. Теоретически даже двухлетний ребёнок может попросить родителей или врачей убить его.

Чудовищность этого закона вызывает просто состояние эмоционального шока. До пяти лет ребёнок вообще не воспринимает себя как полноценную личность, не может адекватно оценивать последствия своих поступков. Телевидение, мультфильмы, непрерывная реклама превращают ребёнка в существо, по сути, живущее в виртуальной реальности. Этому же способствуют многочисленные компьютерные игры, которыми увлечены дети. В них смерть – это возможность нажать на кнопку «загрузить заново», и вот герой снова крошит полчища монстров.

А какой здесь открывается простор для недобросовестных родителей, для которых больной ребёнок является обузой! Достаточно просто рассказать ему сказку о том, что у него перестанет болеть животик, и он полетит на небо к Боженьке, чтобы дитя с радостью попросило отправить его на небо.

4-летняя девочка Джессика Саба, пе­ренёсшая тяжёлую операцию на сердце, попросила короля Бельгии не подписывать закон о детской эвтаназии. Родители Джессики также выступили в видеоролике, предупреждая, что легализация эвтаназии для детей может побудить родителей больных детей или инвалидов оставить надежду слишком рано.

Напомню, что именно в столице Бельгии – Брюсселе – расположен Европарламент, который приобщает всех к европейским ценностям.

Впрочем, двое итальянских учёных – Альберто Джиубилини и Франческо Минерва – пошли ещё дальше. Они опубликовали в журнале «Медицинская этика» (Journal of Medical Ethics) статью с громким заголовком: «Постнатальный аборт. Зачем ребёнку жить». Здесь они обосновывают возможность убийства новорождённых, мотивируя это тем, что «моральный статус младенца эквивалентен моральному статусу эмбриона в том смысле, что у того и другого недостаёт тех качеств, которые оправдывают присвоение им права на жизнь».

Поводом для убийства новорождённых они называют вот что: «Мы утверждаем, что убийство новорождённого может быть этически допустимым при тех же обстоятельствах, когда допустим аборт. Такие обстоятельства включают в себя случаи, когда новорождённый потенциально может иметь приемлемую жизнь, но представляет угрозу для благополучия семьи. Такие критерии, как и затраты (социальные, психологические, экономические), для потенциальных родителей являются основанием для абортирования здорового плода».

Проще говоря, если новорождённый мешает родителям пить пиво и шататься по тусовкам, то они имеют полное право умертвить его, чтобы не мешал им жить. На этом фоне убийство жирафёнка в датском зоопарке служит лишь мелким штрихом к тому, что ожидает западный мир в ближайшем будущем.

Сегодня всё это выглядит кощунством, но ведь от невозможного до обыденного – всего несколько шагов. Ещё 25 лет назад гомосексуализм считался извращением, а сегодня педерасты занимают посты министров и депутатов. Однополые браки в Европе становятся нормой.

Эвтаназия детей, ювенальная юстиция, пропаганда сексуальных перверсий лежат в одной плоскости. Все они предназначены для сокращения населения планеты. Педерасты и лесбиянки не размножаются, а дети, отобранные у нормальных семей и переданные им на воспитание, вырастают такими же извращенцами.

Может, ну их на фиг, эти европейские ценности? Мы же не чудовища-детоубийцы.

февраль 2014 г.

vera-eskom.ru

Детская эвтаназия: о решениях и ответственности

Допустима ли детская эвтаназия? А отказ реанимировать неизлечимо больного ребёнка? Размышляет мама, похоронившая младенца с пороками развития.

«Бельгия стала первой страной в мире, легализовавшей детскую эвтаназию». Когда я смотрю на этот новостной заголовок, у меня не возникает желания гневно обличать бельгийцев в социальных сетях. Нет у меня и желания писать на тему: «Куда это все приведет Европу»… Честно говоря, я просто не понимаю, как можно решиться на эвтаназию.

Что знают дети о смерти, как они могут принимать такие решения?

Не знаю, что думают о ней все дети, тем более не знаю, что знают о ней дети с неизлечимыми заболеваниями. Мой сын в свои пять лет знает, что мы все когда-нибудь «исчезнем». Ещё он знает, что Господь умер и воскрес. Кажется, это всё его знание.

Когда ему было три с половиной года, умер его младший брат. Детская психика отреагировала однозначно. Ребенок, который всю короткую жизнь брата, спрашивал, как у того дела, собирался стать детским врачом, объяснял, что в семье есть папа-мама-он и брат… Чувствовал некоторые вещи лучше нас, взрослых… Этот ребенок сразу же после того, как брат скончался, прекратил о нем говорить и спрашивать. Резко, мы даже ему ничего тогда сказать не успели. Почувствовал как-то? Думаю, да.

Повторюсь, я не знаю, что знают и думают о смерти тяжелобольные дети. Знаю только, что им известно больше, чем нам. Всем детям, но больным — тем более. Мой младший сын был тут три с половиной месяца. Я помню его взгляд. Он был каким-то совсем не здешним, но как будто говорил: «Я всё понимаю».

А много ли знают о ней взрослые? Можем ли мы принимать решения, особенно за детей?

Я тогда не понимала ничего. От того, что читала в глазах сына и слышала от врачей, предпочитала отмахиваться и верить, что справимся. Долго продолжаться это не могло. Из реанимации новорожденных надо было переводить в другую клинику, а брать ребенка никто не хотел. Приезжали врачи, осматривали, знакомились с историей болезни и говорили, что больной не по их профилю.

В конце концов, консилиум врачей (пожалуй, лучшей московской детской больницы) решил, что больной инкурабельный. Красивое такое иностранное слово? Главное, конечно, по нервам не так сразу бьет, как его русский аналог — «неизлечимый». В нашем случае это означало только одно — надо было переводить в паллиативное отделение. Домой выписать никак не могли — самостоятельного дыхания не было. Было ИВЛ, с которого несмотря на все попытки, снять не получалось.

И вот тут я возвращаюсь к тому, с чего я начала. В паллиативном отделении не проводят реанимационных мероприятий. Там не отключают аппараты, там точно так же заботятся о пациентах, кроме одной этой маленькой детали — если вдруг пациенту стало хуже, никакой реанимации. Пациенты все инкурабельны. Пациентам надо дать достойно умереть, но не продлевать их жизнь.

Немногочисленные российские врачи, которые хоть что-то понимают в паллиативной помощи, в один голос утверждают, что это не эвтаназия. Я много раз читала их аргументы, я понимаю их умом и… до конца не могу принять.

Оглядываясь назад, я думаю, что если бы ясно осознавала, что в паллиативном отделении первое же апноэ станет последним, я бы… не поставила той подписи под документом о согласии на перевод. Осознавала я это всё-таки неясно, витала в облаках и наивно надеялась, что в паллиативном отделении произойдет чудо, сын справится со своим дыханием и… Этого чуда не произошло…

А что было бы в другом случае? Что было бы, если бы я не стала подписывать ту бумажку? Ребенка так бы и переводили из одной реанимации в другую. О реанимациях я уже писала когда-то.

Долгая жизнь под ИВЛ влечет за собой бесконечные пневмонии и необратимые изменения в легких. А поскольку с ИВЛ снять не получалось никак, хотя пытались, и не раз, то результат был бы тем же. Чуть дольше? Возможно, чуть дольше.

С рациональной точки зрения, конечно, это было правильное решение. Рано или поздно, так или иначе, всё было бы так же. Пневмонии, трудности с дыханием очень тяжело переносить. Да и жизнь в российских реанимациях больше похожа на жизнь в тюрьме. Много разных рациональных доводов.

Но на это всё только одна мысль: «А вдруг бы случилось чудо?». А вдруг бы смог дышать сам? А вдруг бы?.. А я своей подписью сделала это чудо невозможным.

Пусть это не эвтаназия, дело-то не в терминах. А в том, что это решение, принятое за ребенка и повлекшее за собой вполне определенную смерть. И это решение навсегда со мной. Имела ли я право его принять? Не надо ли было бороться до конца, пусть и в наших ужасных реанимациях?

Не знаю, всё же. Знаю только то, что мне всё равно с этим своим решением теперь жить. А ответы будут уже не здесь…

www.pravmir.ru

Детскую эвтаназию в России назвали фантасмагорией

Беспрецедентный случай произошёл в Бельгии. С добровольного согласия родителей врачи лишили жизни двух мальчиков. Медики подвергли детей эвтаназии. Они были безнадёжно больными и испытывали каждый день невыносимые страдания. Эта информация стала известна из доклада Комиссии по регулированию эвтаназии в Бельгии (CFCEE).

Добровольному уходу из жизни с помощью медицинских препаратов подверглись дети 9 и 11 лет, имена которых не раскрываются. У 9-летнего мальчика был рак головного мозга, у 11-летнего — муковисцидоз.

По бельгийским законам уйти из жизни добровольно могут граждане любого возраста. Для этого нужно изъявить желание о проведении процедуры и подписать согласие. В случае с детьми требуется разрешение родителей и заключение психиатра. Также по закону врачи должны убедиться, что ребёнка вылечить невозможно и из-за своей болезни он переживает невыносимые страдания, которые нельзя облегчить препаратами.

Бельгия — единственная страна в мире, где разрешена эвтаназия детей. Соответствующие поправки в законодательство страны были внесены четыре года назад. За это время добровольному уходу из жизни подвергся ещё один несовершеннолетний — 17-летний парень с диагнозом «мышечная дистрофия».

Global Look Press/ZUMAPRESS.com/s76

Пациент онкологической клиники

По словам экспертов, в России некоторые родители тоже могли бы решиться на эвтаназию своего ребёнка. Безнадёжно больные дети есть везде.

— Иногда страдания детей зашкаливают и выходят за те пределы, когда родители понимают, что эта борьба за жизнь не несёт никому никакой радости и является такой борьбой во имя борьбы, в которой страдают все, на самом деле, — рассуждает социальный педагог, член Международной ассоциации исследователей детского движения Алексей Газарян.

Но это в теории. На практике узаконенная детская эвтаназия в России вряд ли возможна в ближайшее время. Эксперт предполагает — российское общество «дорастёт» до закона о взрослой эвтаназии не раньше, чем через десять лет. Общественные тренды с Запада доходят до России с опозданием, один из них — «стремление к управлению жизненным циклом».

— Люди стремятся создавать «дизайн жизни». Мы начинаем управлять рождением с помощью генетического планирования. И начинаем создавать дизайн своего ухода. Растёт не только качество жизни, но и качество смерти, — уверен Газарян.

Global Look Press /GODONG/Pascal Deloche

Стерильная комната в онкологической больнице

Менее «оптимистично» настроен «звёздный» адвокат, представляющий в судах интересы медиаперсон и публичных лиц, Сергей Жорин. По его словам, в ближайшее время эвтаназия в России узаконена не будет, тем более — законное убийство детей. 

— Это космос, фантасмагория какая-то, если хотите. Российская правовая система не готова к эвтаназии взрослых, а детей — тем более. Это то же самое, что разрешить всем летать на космических кораблях. Этому мешают законы! Правоприменительная практика, исполнение, система — всё к этому не готово, — сказал он.

По словам специалиста, в России существуют более насущные проблемы, требующие незамедлительного решения. Для начала нужно научиться спасать тех, у кого ещё есть шанс пожить на этом свете.

— Отсутствие комфортного правового регулирования, например, вопросов, связанных с трансплантацией органов, в том числе и детям. Почему для этих операций люди до сих пор выезжают за рубеж, хотя российские врачи тоже умеют это делать? — рассуждает Жорин.

По его словам, в российском законодательстве трансплантация органов детям и взрослым до сих пор «чётко не урегулирована». Врачи часто опасаются совершать «те или иные действия» из-за опасения понести уголовную ответственность. «В результате погибают люди, которым ещё жить да жить», — заключил адвокат.

news.ru

что это такое, виды, в каких странах разрешена

Синонимичными выражениями можно считать легкую или мирную смерть. Это определяет активную сторону данного процесса, когда человека намеренно убивают, применяя медикаментозные препараты, оказывающие свой жизнеостанавливающий эффект на фоне действия обезболивающего. Пассивная эвтаназия, когда больному перестают давать поддерживающее лечение, не считалась ранее эвтаназией, однако в современных позициях начинает приравниваться и к активной процедуре.

Что это такое

Понятие эвтаназии применяется относительно намеренного прекращения человеческой жизни. Реже данный термин употребляется относительно животных, в таком контексте уместнее понятие усыпления. Гуманный оттенок такой процедуры остался только в отношении животных, хотя ранее (в начале двадцатого века) был довольно популярен в обществе.

Дискредитация пришла вместе с правлением гитлеровцев, когда данный метод использовался в качестве истребления людей с психическими дефектами, инвалидов и прочих, по мнению главенствующей нации, ущербных. Огромную роль имело умерщвление детей, возможно страдающих наследственными заболеваниями, родившихся с патологиями или не той национальности. В итоге данный метод каждый раз подвергается критике и запрещен в большинстве стран, поскольку память о прошлом оставляет понимание возможной неадекватности использования процедуры.

Формальная организация такой процедуры, а также ее стоимость существенно отличается в зависимости от страны, а также входящего пакета предоставляемых условий. В некоторых странах возможность получения процедуры прекращения жизни включена в классический страховой медицинский пакет каждого гражданина (Бельгия). В других государствах эвтаназию может заказать кто угодно, заплатив определенную сумму и пройдя соответствующие подготовительные этапы. Этапы подразумевают не только медикаментозную подготовку, но и юридические консультации, сопровождение клиента с момента приезда в страну и до конца.

Процедура эвтаназии всегда является внутренним личным выбором человека. Принудить к этому шагу запрещено, а тем более создан довольно правильный и многоаспектный механизм предотвращения возможных ошибок, как со стороны страдающего, так и врачей.

Имеет ли человек право на смерть

Закон об эвтаназии подразумевает то, что юридически человек имеет право на осознанно выбранную смерть. За пределами государства, где данная процедура одобряется законодательной базой любой человек, несмотря на медицинские показания и уровень испытываемых страданий не имеет такого права. Грубо говоря, там, где запрещена эвтаназия, она приравнивается к убийству, и врач, помогающий пациенту, несмотря на всевозможные заверения и разрешения будет считаться убийцей, и приговорен к соответствующей уголовной ответственности.

Компромиссным вариантом считается отключение от аппаратов поддержания жизни людей, находящихся в коме, добровольный отказ от поддерживающего лечения или процедур (вентиляции легких, трансплантации органов и прочее). Фактически данные способы не являются прямым убийством, однако способствуют смерти. В ситуации если пациент не подписывает отказ от процедур, лечащий врач также будет нести уголовную ответственность. Помимо медицинских показателей непереносимых мучений есть разрешение на эвтаназию по желанию человека. Так могут уйти из жизни люди, кому она стала непереносима вследствие психологических мучений, а не только физически испытываемой боли.

Однако проблема эвтаназии не только определяется юридическими моментами, но также религиозными аспектами. Во многих верованиях самостоятельный уход из жизни считается грехом. Эвтаназия приравнивается к нему, как опосредованный вариант. При этом действия врача или посредника расцениваются церковью или требованиями как преднамеренное убийство. Лишь в немногих культах, шаманских направлений и приближенных к языческим традициям существует одобрение на добровольную смерть. Соответственно в зависимости от конфессии человека, и того верит ли он вообще в высшие законы у него может быть сформирован либо запрет либо разрешение на эвтаназию.

Большинство настоятелей религиозных сообществ и работников хосписов говорят о том, что человек жаждет не столько прекращения жизни, сколько страданий. Насколько гуманным, цивилизованным и понимающим окажется общество, чтобы разрешить другому человеку прекратить свои мучения зависит от уровня внутренней духовной культуры.

В каких странах разрешена эвтаназия

Многие страны отбирают у человека выбор способа прекращения своей жизни, оставляя доступным только суицид, который также усиленно предотвращают, лишь немногие законодательно закрепили процедуру эвтаназии. При этом для любого желающего предоставляется возможность уехать туда, где помощь в завершении жизненного пути узаконена (это право точно никто не может отобрать).

Швейцария помогает завершить мучения уходом из жизни, как собственным гражданам, так и приезжим. В этой стране есть специальные организации, занимающиеся не только медицинской стороной проблемы, но также и юридическими вопросами (четыре из шести существующих, занимаются исключительно иностранцами). Кроме этого существует возможность оформить также и похороны – сервис данного направления учитывает абсолютно все возникающие вопросы. Несмотря на лояльность к жителям других стран, Швейцария все же требует прохождения специальных тестов, подтверждающих психическое здоровье пациента и его осознанный выбор.

В Бельгии разрешена эвтаназия исключительно для ее граждан и входит в страховой полис. Как и везде необходимо провести предварительную врачебно-психологическую экспертизу, но при этом в Бельгии легализована смерть по просьбе ребенка или его родителей (везде доступна после совершеннолетия), а также эвтаназия из-за моральных страданий, если человек сможет обосновать их серьезность и непреодолимость.

В Америке разрешен ассистированный уход из жизни в некоторых штатах, что обусловлено различиями законов в принципе в зависимости от штата. При этом необходимо заключение врача, подтверждающее сроки возможной жизни, не превышающие полугода. Особенности процедуры требуют не только письменного, но и устного заявления пациента о своем желании при свидетелях, которое он обязан повторить через две недели. В Канаде официально принят закон о возможности заявок пациентов на эвтаназию, однако медицинский персонал все еще (с 2016 года) отказывает в удовлетворении данных требований. Желая получить более четкие определения мучительных переживаний.

Пассивная эвтаназия без применения умерщвляющего вещества не запрещена (но и не разрешена официально) в Европе, Германии, Албании, Франции, Израиле и прочих.

Виды эвтаназии

Разделение видов эвтаназии происходит относительно субъекта, то есть пациента или врача. Так со стороны пациента выделяют добровольный тип эвтаназии, когда человек осознанно и многократно высказывает желание о прекращении собственных страданий. Данная позиция требует подтверждения адекватного состояния пациента, его психического здоровья и осознанности выбора.

Такое подтверждение может выдать специально созданная комиссия – оно закрепляется юридически, как и личное желание человека закончить свою жизнь раньше срока. Самоубийственные тенденции не поощряются и не имеют никаких законодательно закрепленных оснований для назначения эвтаназии.

Вторым вариантом эвтаназии со стороны пациента является недобровольная форма, когда решение о прекращении жизни или ее поддержании принимается не пациентом, а врачами или родственниками. Обычно данная категория включает отключение аппаратуры жизнеобеспечения в ситуациях, если жизненные показатели не приведут к улучшению. Эта процедура также требует официального заверения в разрешении отключения аппарата искусственного дыхания или введения лекарств. Без такого согласия со стороны родственников, опекунов или завещания пациента, своевольное отключение человека врачами приравнивается к преднамеренному убийству.

Второй вариант эвтаназии для врачей представляется, как пассивный, когда смерть пациента приближается посредством отключения аппаратов жизнеобеспечения и прекращения поддерживающей терапии. Данная форма возможна при добровольном отказе пациента от предоставляемого лечения, которое также должно быть юридически зафиксировано. В таких случаях смерть приближается быстрее, однако не наступает в тот же момент (кроме вариантов отключения поддерживающего жизнь оборудования). Сам процесс отличается мучительностью и длительностью переживаний в отличие от активной формы. Сюда можно отнести заведомо подписанные запреты о реанимации, принудительном продлении жизни и подобные случаи, включаемые в медицинское страхование.

Наиболее критикуемой формой считается активная эвтаназия, разрешенная лишь в нескольких странах. Пассивный вариант в любом случае присутствует, поскольку основывается на самостоятельном отказе пациента от лечения.

Как происходит эвтаназия людей

Процедура эвтаназии имеет несколько этапов, включающих не только медчасть. Прежде чем пациент получит желаемое избавление от своих страданий, ему необходимо пройти ряд моментов, начинающихся с подачи заявления. После подачи заявки ее рассматривает соответствующий комитет.

Комиссия, состоящая из врачей, психологов и юристов изучает всю историю болезни, выявляя показания к эвтаназии. На следующем этапе человеку необходимо пройти обследование, подтверждающее его психологическую сохранность и осознавание принятого решения. Попутно могут приниматься решения о наличии возможного лечения или методов терапии, снижающей негативные переживания. Если после прохождения всех этапов, решения пациента остается прежним, а комиссия подтверждает допустимость эвтаназии, то начинается юридическая и медикаментозная подготовка к процедуре. Обязательным предварительным этапом является оповещение пациента, как проходит эвтаназия, при помощи каких веществ, а также примерно описание испытываемых ощущений.

Юридические моменты в различных странах оформляются относительно действующего законодательства, но при этом они обязательно подразумевают наличие заявления пациента, разрешения, покрепленного мнением экспертной комиссии. Возможно составление завещания, распоряжений о нажитом имуществе, а также организации похорон.

Отношение общества к проблеме

Однозначного отношения к данному вопросу нет до сих пор, хотя тенденции меняются. С течением времени общество сначала признавало эвтаназию, потом полностью отвергало, сейчас склоняются к тому, чтобы предоставить другим самостоятельно распоряжаться их жизнью. Официальное управление этим процессом становится просто необходимым процессом реформирования защиты прав человека, поскольку пассивная эвтаназия часто применялась в обход всех запретов из сострадания и понимания невозможности облегчить участь пациента.

Развитие медицины и улучшение ее возможностей предоставляют много вариантов излечения болезней или продления жизни, но не всегда длительность сопряжена с качеством. Так искусственно поддерживаются основные функции там, где человек ранее бы умер, разработаны огромные реабилитационные программы для тех, кому не суждено родиться или выжить. При этом все не учитывается один факт – возможности данных людей изначально снижены и недостаточны, эволюционный отбор уже проголосовал против, а значит, их жизнь полна ограничений и лишений. Многие, кому оставили подобную жизнь говорят не только об отсутствии благодарности, но также о непонимании, почему должны испытывать постоянную боль, дискомфорт и психологические мучения, оставаясь в данном состоянии в угоду желаниям посторонних людей. Все, что происходит в основных тенденциях медицины – это заставить жить, отняв право на смерть.

Голосовать против эвтаназии уместно в случае реальной возможности помочь человеку и когда он, в силу собственных убеждений согласен терпеть муки. Когда восстановление невозможно и сам пациент просит о смерти, запрещать такое решение является антигуманным. Те, кто превыше всяких канонов ставит уважение к личному выбору, всегда напоминают о том, что только собственная жизнь – то, что реально и полностью принадлежит человеку, и никто не может отобрать право ею распоряжаться. У нас существует множество законов, преследующих жестокое обращение, но насильное принуждение к жизни в мучениях никто не рассматривает, как подобное издевательство.

Сторонники церкви даже в тех государствах, где разрешена эвтаназия, приравнивают ее к убийству или самоубийству, в зависимости относительно кого идет суждение. Многим верующим людям из-за этого недоступно внутренне разрешение на смерть. Они могут просить помощи и отчаиваться, но не заключать такие договора. Только в крайних случаях, когда эвтаназия не предпринимается из-за веры, эта вера потом остается. Обычно человек испытывающий страдания начинает подвергать сомнению все духовные концепции, после чего и жизнь и вера заканчиваются, причем в агонии.

Также есть противники данного метода исключительно как факта дозволенной смерти. Эта позиция продиктована страхом того, что после разрешения смерти для тех, кто сильно мучается, может прийти разрешение для тех, кто болен или слаб, кто в депрессии или на грани банкротства, а впоследствии распространится и на тех, у кого нет вообще никаких причин. Понимание, что медицина может получить власть не только дарить, но и забирать жизнь вселяет подсознательный ужас, ведь обычно к врачам идут за спасением. При легализации эвтаназии вопрос этики, безнаказанности и многие другие остро встают перед человеком, поднимая первоначальный инстинктивный страх за собственное существование.

Слабость законодательной системы и недостаточная проработка правовых моментов может подключить страх быть убитым по чьему-то заказу. За приемлемое вознаграждение комиссия может составить показания для эвтаназии и человеку вместо лекарства будет введена смертельная доза без его ведома. Примерно так дела обстояли с карательной психиатрией, когда всех неугодных закрывали под строгий режим и обкалывали нейролептиками.

Как можно убедиться, все причины против, приводятся здоровым обществом, боящимся за свою жизнь, те же, кто реально сталкивается с непереносимостью этой жизни, голосуют иначе. Кроме того люди реально не понимают, почему домашних питомцев мы усыпляем из жалости, но лишаем этого своих близких, обрекая на страдания и смерть в муках.

psihomed.com

Бельгия первая страна, в которой узаконили эвтаназию детей — Русские Афины

Идея эвтаназии в конце ХХ века становится всё более и более обсуждаемым вопросом, одновременно с более широким использованием другого важного понятия, как качество жизни. Однако Клятва Гиппократа в традиционной её форме противоречит реализации самой идеи эвтаназии: «Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла».

Наука движется вперед, заставляя человечество мыслить новыми моральными категориями. Возрастает число сторонников так называемой ситуативной этики моральных стандартов, продиктованных превалирующими обстоятельствами. Эти стандарты обусловлены нежеланием медиков оправдать себя в лице общественности и перед самими собой.

Ситуативная этика в медицине имеет ряд схожих черт с понятием крайней необходимости в уголовном праве, эта связь уже нашла свое отражение в Голландском Уголовном кодексе. В соответствии со статьями 40, 293, 294 этого Кодекса врач как единый специальный субъект, обладающий одновременно двумя обязанностями — охранять жизнь и избавлять от страданий, может безнаказанно осуществить эвтаназию, если на то «его вынуждают форс-мажорные обстоятельства».

Международный пакт о гражданских и политических правах от 19 декабря 1966 г. рассматривает право на жизнь как неотъемлемое право каждого человека.

В российском законодательстве право на жизнь впервые было провозглашено в Декларации прав и свобод человека и гражданина в 1991 г., дальнейшее закрепление оно получило в ч. 1 ст. 20 Конституции РФ «Каждый имеет право на жизнь». Однако содержание и границы этого права не были раскрыты ни одним из этих документов.