Витамин д механизм действия: Витамин D (эргокальциферол, колекальциферол)

Содержание

иммунорегуляторные свойства и перспективы применения в профилактике острых респираторных инфекций » Медвестник

Эволюция взглядов на витамин D

Смена парадигм – закономерное явление в развитии науки – в прогрессе знаний о витамине D прослеживается очень четко. Если в 20–40-х годах XX века его значение определялось лишь эффективностью лечения рахита у детей, то результаты проведенных на протяжении последующих трех десятилетий исследований последствий гиповитаминоза D и накопленный опыт использования этого нутриента в клинической практике привели к пересмотру взглядов: стало очевидно, что витамин D может применяться в профилактике и терапии широкого круга заболеваний у взрослых и детей [3].

За последние 20–30 лет стало известно, что дефицит витамина D играет роль в развитии сердечно-сосудистой патологии (например, артериальной гипертонии, венозной тромбоэмболии), инсулинорезистентности и сахарного диабета, ожирения, рассеянного склероза и других аутоиммунных заболеваний, болезни Крона, язвенного колита, синдрома хронической слабости, фибромиалгии, дегенеративного артрита, бесплодия и т.

д. Кроме того, недостаточность витамина D вносит вклад в хронизацию инфекций и повышение риска развития ряда видов онкологической патологии [4, 5].

Большой интерес представляет его влияние на иммунную систему. 

Витамин D – регулятор иммунного ответа

Еще до наступления эры антибиотиков витамин D в составе рыбьего жира применялся при туберкулезе. Современные исследования раскрыли механизмы и важнейшие стадии антимикобактериального иммунного ответа с участием активной формы витамина D – 1,25(ОН)2D3 (кальцитриола), усиливающего противомикробное действие макрофагов и моноцитов [3, 4, 6].

В клетках более 30 тканей организма, а также в большинстве клеток иммунной системы (моноциты, В-лимфоциты, Т-лимфоциты, дендритные клетки, макрофаги) обнаружены рецепторы к витамину D [5, 7, 8]. Последний, связываясь с рецептором, способствует экспрессии особых генов, запускающих транскрипцию белков кателицидина и β-дефенсинов, которые называются эндогенными антибиотиками.

Антимикробные пептиды могут встраиваться в мембрану микробных клеток и нарушать их целостность, а также проникать в цитоплазму и связываться с ДНК и РНК, что в итоге приводит к гибели клетки [3–5].

Известно, что недостаточность витамина D является важным фактором повышения уровней провоспалительных цитокинов, что существенно снижает эффективность иммунного ответа [6]. Участие 1,25(OH)2D в регуляции натуральных Т-киллеров и Т-цитотоксических лимфоцитов способствует поддержанию нормального цитокинового баланса, что очень важно для предупреждения аутоиммунных расстройств и увеличения устойчивости к возбудителям инфекционных заболеваний. Кроме того, 1,25(OH)2D является активным модулятором фенотипа Т-хелперов [9].

Также витамин D участвует в дифференцировке моноцитов и прелимфоцитов до их зрелых форм, в поддержании активации Т-клеток и оптимизации антиген-презентирующей функции макрофагов, оказывает прямое и опосредованное влияние на В-лимфоциты [10, 11].

 

Витамин D в профилактике ОРИ: данные метаанализа

Данные эпидемиологических и клинических исследований, свидетельствующие об иммунорегуляторных свойствах витамина D, открывают более широкие перспективы его применения с целью профилактики инфекционной патологии, в том числе острых вирусных и бактериальных заболеваний дыхательных путей.

В 2017 году были представлены данные масштабного метаанализа 25 рандомизированных контролируемых исследований с участием в общей сложности 11 321 человека в возрасте от 0 до 95 лет. Целью работы стала оценка взаимосвязи между приемом витамина D и частотой развития ОРИ. Было установлено, что на фоне добавления нутриента в схему профилактики риск развития хотя бы одного случая ОРИ уменьшался на 12%. При этом более выраженное снижение наблюдалось в подгруппах пациентов, которые получали витамин D ежедневно или еженедельно без дополнительного болюсного введения. Также было отмечено, что более значимое профилактическое действие витамина D наблюдалось среди пациентов, изначально имевших низкий уровень 25-гидроксикальциферола (

Поскольку значительная часть россиян проживает в условиях ограниченной инсоляции, а рацион питания современного человека зачастую обеднен важными нутриентами, дополнительный прием витамина D можно считать целесообразным и оправданным, особенно в периоды неблагоприятной эпидемиологической ситуации по ОРИ.

1. Гляделова Н.П. Витаминная недостаточность: нужна ли коррекция? // Современная педиатрия. 2017. № 5 (85). С. 33–40.
2. Amrein K., Scherkl M., Hoffmann M. et al. Vitamin D deficiency 2.0: an update on the current status worldwide // Eur J Clin Nutr. 2020 Jan 20; 1-16. doi: 10.1038/s41430-020-0558-y.
3. Громова О.А., Торшин И.Ю. Витамин D – смена парадигмы. М: МЦНМО, 2016. – 464 с.
4. Пигарова Е.А., Плещева А.В., Дзеранова Л.К. Влияние витамина D на иммунную систему // Иммунология. 2015. № 36 (1). С. 62–66.
5. Снопов С.А. Механизмы действия витамина D на иммунную систему // Медицинская иммунология. 2014. Т. 16. № 6. С. 499–530.
6. Громова О.А., Торшин И.Ю., Захарова И.Н., Малявская С.И. Роль витамина D в регуляции иммунитета, профилактике и лечении инфекционных заболеваний у детей // Медицинский совет. 2017. № 19. С. 52–60.
7. Derbyshire E., Delange J. COVID-19: is there a role for immunonutrition, particularly in the over 65s? // BMJ Nutrition, Prevention & Health 2020; 0:1–6. doi:10.1136/bmjnph-2020-000071.
8. Баннур Р., Войтович А.Н., Ларионова В.И. Роль рецептора к витамину D и его генетического полиморфизма в прогнозировании течения миопии у детей // Офтальмологические ведомости. 2010. Т. III. № 3. С. 27–33.
9. Майлян Э.А., Резниченко Н.А., Майлян Д.Э. Роль витамина D в регуляции противоинфекционного иммунитета // Крымский журнал экспериментальной и клинической медицины. 2016. Т. 6. № 4. С. 75–82.
10. Моносова О.Ю., Шарапова К.Г. Витамины, микро- и макронутриенты и их влияние на иммунную систему // Эффективная фармакотерапия в педиатрии. 2010. № 2. С. 6–11.
11. Пигарова Е.А., Петрушкина А.А. Неклассические эффекты витамина D // Остеопороз и остеопатии. 2017. № 20 (3). С. 90–101.
12. Martineau A.R., Jolliffe D.A., Hooper R.L., Greenberg L., Aloia J.F., Bergman P. et al. Vitamin D supplementation to prevent acute respiratory tract infections: systematic review and meta-analysis of individual participant data. BMJ. 2017;356:i6583. http://dx.
doi.org/10.1136/bmj.i6583.
13. Лазарева Н.Б., Реброва Е.В., Пантелеева Л.Р., Рязанова А.Ю., Бондаренко Д.А. Витамин D и острые респираторные инфекции: профилактика или лечение? // Медицинский совет. 2019. № 6. С. 116–124.

***

Витамин D3 от Эвалар – препараты «с силой солнца»

  • Источники натурального1 витамина D3
  • Оптимальные суточные дозировки2,3
  • Разнообразие форм выпуска: капсулы, капли, мармеладные пастилки, таблетки для рассасывания
  • Для взрослых и детей старше 3-х лет4
  • Возможность приема всего 1 раз в сутки5
  • Качество по стандарту GMP6
  • Сырье от проверенных поставщиков
  • Производство в условиях современного фармацевтического предприятия на Алтае
  • Доступная цена7,8

Витамин D3 Эвалар 600 МЕ капсулы

  • Оптимальная суточная дозировка витамина D3 в каждой капсуле – 600 МЕ2.
  • Качественное сырье от немецкого производителя.
  • 1 упаковка на 2-месячный курс приема.
  • Доступная цена7.

Витамин D3 Эвалар 500 МЕ капли

  • Физиологичная для организма жирорастворимая форма витамина D3 для взрослых и детей с 3-х лет9.
  • Высокое усвоение за счет масляной формы.
  • Удобное дозирование: флакон с дозатором-капельницей.
  • Экономный расход (в 1 мл – 40 суточных доз витамина D3 (20 000 МЕ).
  • Нейтральный вкус и запах.
  • Отсутствие аллергенных компонентов и спирта.

ФРУТТИЛАР Витамин D3 600 МЕ

  • Уникальная10 форма витамина D3 для взрослых – мармеладные ягоды.
  • Оптимальная суточная дозировка витамина D3 в каждой пастилке – 600 МЕ2.
  • Приятный апельсиновый вкус.
  • Не содержит искусственных ароматизаторов, красителей, консервантов, глютена, лактозы и ГМО. 

Витамин D-солнце 600 МЕ в таблетках для рассасывания

  • Оптимальная суточная дозировка витамина D3 в каждой таблетке – 600 МЕ
    2    .
  • Особая микроинкапсулированная форма, которая легко усваивается11.
  • Удобная форма выпуска – таблетки для рассасывания.
  • 1 упаковка на 2-месячный курс приема. 

БЭБИ Формула Мишки Витамин D3 400 МЕ

  • Вкусные жевательные пастилки в форме мишек для детей старше 3-х лет12.
  • В каждой пастилке – 400 МЕ (10 мкг) витамина D3 для восполнения суточной физиологической потребности ребенка в «солнечном» нутриенте на 100%3.
  • Не содержат искусственных ароматизаторов, красителей, консервантов, глютена и ГМО.
  • Доступная цена8. 
1. Подтверждено СоГР № № АМ.01.07.01.003.R.000116.11.19 от 15.11.2019 г. (Витамин D3 500 МЕ капли), СоГР № АМ.01.07.01.003.R.000023.01.20 от 30.01.2020 г. (БЭБИ Формула Мишки Витамин D3), добровольной сертификацией (Витамин D-солнце).
2. 600 МЕ – для взрослых до 70 лет. Плещева А.В., Пигарова Е.А., Дзеранова Л.К. Витамин D и метаболизм: факты, мифы и предубеждения. Ожирение и метаболизм, 2012; 2: 33–42.
3. 400 МЕ – физиологическая потребность для детей согласно Методическим рекомендациям МР 2.3.1.2432-08 «Нормы физиологических потребностей в энергии и пищевых веществах для различных групп населения Российской Федерации».
4. Для детей – Витамин D3 Эвалар 500 МЕ капли, БЭБИ Формула Мишки Витамин D3.
5. Подтверждено СоГР № KZ.16.01.98.003.E.000256.03.19 от 28.03.2019 г. (Витамин D3 Эвалар 600 МЕ капсулы), АМ. 01.07.01.003.R.000116.11.19 от 15.11.2019 г. (Витамин D3 Эвалар 500 МЕ капли), АМ.01.07.01.003.R.000100.10.19 от 08.10.2019 г. (ФРУТТИЛАР Витамин D3 600 МЕ), RU.77.99.88.003.E.010438.11.15 от 27.11.2015 г. (Витамин D-солнце), АМ.01.07.01.003.R.000023.01.20 от 30.01.2020 г. (БЭБИ Формула Мишки Витамин D3 400 МЕ).
6. Сертификат GMP № С0170889-DS-1, NSF International (США).
7. Витамин D3 Эвалар 600 МЕ капсулы – в сравнении с аналогом по действующему компоненту, форме выпуска и количеству капсул по данным piluli.ru (г. Москва) на 08.06.2020 г.
8. БЭБИ Формула Мишки Витамин D3 – в сравнении с другим препаратом для детей, содержащим витамин D – аналогом по форме выпуска (№30), по данным аптечной сети «Эвалар» на 08.06.2020 г.
9. Подтверждено СоГР № АМ.01.07.01.003.R.000116.11.19 от 15.11.2019 г.
10. В ассортименте ЗАО «Эвалар».
11. Подтверждено добровольной сертификацией.
12. Подтверждено СоГР № АМ.01.07.01.003.R.000023.01.20 от 30.01.2020 г.

БАД. НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ЛЕКАРСТВЕННЫМ СРЕДСТВОМ.

Витамин Д- важность и его роль

                 Витамин Д-  важность и его роль

«Что же такое витамин Д? Что мы о нем знаем ?» В современном обывательском представлении – это вещество, которое нужно детям, чтобы не было рахита — тяжелого нарушения кальциево-фосфорного обмена.Только ли эту, действительно важную, роль выполняет солнечный витамин?

Биохимия Витамина D

Где синтезируется витамин Д , какие этапы метаболизма проходит.Ведь известно, в южных регионах ,где больше солнечных дней, люди   получают больше витамина Д, чем в северных странах. Так как под действием солнечных лучей, а именно УФ-В спектра с длиной волны 290-315 нм, в коже синтезируется очень ценный витамин, который предохраняет от патологии костной и мышечной систем.

Из субстрата под названием 7-дегидрохолестерол ( так называется холестерин) в коже синтезируется холекальциферол (Витамин D3). После чего эта форма витамина связывается с белком переносчиком и устремляется в кровоток (см. рисунок выше). Кроме этого, определенное количество  витамина Д  поступает с пищей. Далее в печени холекальциферол путем гидроксилирования превращается в активный метаболит 25-гидроксивитамин D3, который обозначается как 25(ОН)D3 или другое название  -кальцидиол. Следующим этапом , с током крови данная форма витамина попадает в почки, где подвергается еще одной реакции гидроксилирования и в результате образуется метаболит со сложным названием 1,25-диоксихолекальциферол или 1,25 (ОН)2D3 или  кальцитриол

 

Это самая активная и самая нестабильная форма витамина Д. Именно за счет этого метаболита реализуются все его биологические эффекты. Кальцитриол связывается со своим белком-переносчиком (VDBP) и разносится по всему организму выполнять свои важные функции

Биологические эффекты витамина Д

Влияние на гены

Почти каждая клеточка нашего организма  имеет на своей поверхности специальное стыковочное место для витамина Д – это рецептор VDR. У рецептора есть два домена, которые связываются с витамином и ДНК клетки.Уникальность витамина Д в том, что он посредством своего рецептора действует сразу на клеточную ДНК, давая сигнал на реализацию (экспрессию) того или иного гена.. Особенно это касается тканей кожи, толстого кишечника и коры надпочечников.На ДНК есть специальные участки, которые реагируют на наличие или отсутствие этого важного вещества. Их назвали – витамин-Д-связывающие элементы (VDRE).Когда активный метаболит КАЛЬЦИТРИОЛ, который в 100 раз активнее кальцидиола, связывается со совим рецептором VDR, то этот рецептор сразу подсоединяется в ядерной ДНК, а именно к отдельным участкам ДНК (VDRE ).И запускаются процессы, которые запрограммированы в определённом гене, например, синтез специфического белка для какой-нибудь системы, например, иммунной. Витамин Д влияет на уровни других гормонов, факторов роста и воспаления, многочисленных белков и, конечно же, на уровень кальция в крови.Уже установлено и доказано, что витамин Д контролирует более чем 200 генов, но также предполагается, что это число реально достигает 5000 генов. Кстати, в регуляцию кальция в крови вовлечено всего 7-10 % генов от общего количества генов, которые контролирует Вит Д.  Таким образом поскольку спектр действия витамина Д намного шире и масштабнее.

Именно из-за своего механизма витамин Д теперь считают вовсе не витамином, а самым настоящим гормоном. Только гормоны имеют способность влиять на работу ДНК!И недавно стало известно, что данное вещество может оказывать эпигенетическое влияние. Приставка «эпи» обозначает «над», т. е. надгенетическое влияние. Другими словами, витамин D может изменять информацию, записанную в наших генах, т. е. влиять на гены, меняя их.

 Но у витамина-гормона Д есть еще и негеномные механизмы воздействия на клетку. Как правило это контролирование работы различных ферментов в клеточном матриксе (аденилатциклазы, фосфолипазы, протеинкиназы и других), влияние на митохондрии, а значит активное участие в энергетическом обеспечении клеток.

                                                  Что контролирует Витамин Д

-Регуляция кальция, а именно всасывание в кишечнике и ремоделирование костей. При дефиците развивается рахит, остеопороз, остеомаляция.

-Регуляция клеточного цикла, т.е. чтобы клетка выросла, развилась и вовремя умерла. При дефиците повышаются риски многих видов злокачественных онкологических заболеваний, особенно рак простаты, молочной железы, толстого кишечника и прямой кишки, лейкемии.

-Влияние на иммунную систему, а именно на работу макрофагов и синтез антимикробных пептидов. Нехватка приводит к частым инфекционным заболеваниям, вплоть до туберкулеза, а также аутоиммунным нарушениям (сахарный диабет 1 типа, аутоиммунный тиреоидит, рассеянный склероз, псориаз, язвенный колит и болезнь Крона и другие)

-Участвует в синтезе инсулина. Недостаток витамина Д приводит к нарушению секреции инсулина, толерантности к глюкозе и сахарному диабету.

-Регуляция сердечно-сосудистых заболеваний. Если витамина не хватает, то развивается высокорениновая (почечная) гипертензия, повышенное тромбобразование, увеличиваются риски сердечных заболеваний, инфаркта миокарда в частности.

-Контролирует мышечную систему. Дефицит приводит к различным миопатиям.

-Влияет на работу головного мозга. При недостатке витамина в период внутриутробного развития высок риск нарушений поведения в уже взрослом возрасте, а у взрослых людей повышается риск болезни Паркинсона и умственной деградации.

-Участвует в регенерации (заживлении ран, регуляция процессов воспаления).

Перечисленные эффекты – это малая часть , которая отражает огромное влияние витамина Д на организм человека.

Кому нужно делать анализ на витамин Д

Необходимо смотреть показатель каждому человеку  независимо от возраста и пола, а также не- зависимо от степени здоровья. Людям с хроническими заболеваниями нужно делать этот анализ в обязательном порядке, а также всем часто болеющим взрослым и детям.

Расшифровка анализов 25 (ОН) D

Итак, вы сдали анализ  и получили результат. Давайте посмотрим, что обозначают ваши показатели.

 

< 10 нг/мл – выраженный дефицит

< 20 нг/мл — дефицит

20-30 нг/мл – недостаточность

30-100 нг/мл — адекватный уровень

> 150 нг/мл — возможен токсический эффект

Обратите внимание на адекватный уровень от 30 до 100 нг/мл. Очень широкий диапазон. Каких же цифр следует придерживаться? Минимальный показатель в 30 нг/мл обеспечит профилактику рахита или поражений костной системы. А если вы хотите системного действия, эффективную профилактику онкологических заболеваний и иммунных нарушений, то показатель должен быть почти в 3 раза выше.На сегодня ученые рекомендуют придерживаться показателя витамина Д не ниже 80 нг/мл. Именно такие цифры обеспечивают полноценные эффекты Д-гормона. Норма справедлива и для детей, и для взрослых. Однако достижение уровня 50 нг/мл уже снижает риски:

 

-рахита на 100 %

-остеомаляции на 100 %

-рака в целом на 75 %

-рака молочной железы на 50 %

-рака яичников на 25 %

-рака почки на 67 %

-рака эндометрия на 36 %     

диабета 1 типа на 80 %

-диабета 2 типа на 50 %

-переломов на 50 %

-падений на 72 %

-рассеянного склероза на 50 %

-инфаркта миокарда на 50 %

-заболеваний сосудов на 80 %

-преэклампсии беременных на 50 %

-кесарева сечения на 75 %

 

 

 

 

 

Способы восполнения дефицита витамина Д

 

Чтобы восполнить и поддерживать уровень  витамина Д  , существуют несколько способов:

 

1. образование   витамина в коже под воздействием солнечных лучей УФ-В спектра

2.потребление продуктов питания, богатых витамином D2 и D3( жирной морской рыбы, печени трески, морепродуктов, яиц, творога и сливочного масла, курицы и говядины)

3. дополнительный прием БАД, содержащих витамин Д в разных формах

Однако человек не может находиться бесконечно на солнце, как и съесть  такое количество  продуктов  содержащих витамин Д,которое адекватно восполняло дефицит . Поэтому рекомендован дополнительный прием  холекальциферола в виде лекарственного вещества

Эта форма наиболее распространенная и популярная, как для профилактики дефицитных состояний, так и для лечения заболеваний, вызванных этим дефицитом. В аптеке вы можете встретиться с двумя вариантами лекарств: водным и масляным раствором. Также на рынке появилась  пролонгированная форма витамина Д  .

Стандартные рекомендации по приему витамина Д — 400 МЕ/сутки. Но если у вас очень низкий показатель в крови, то этой дозой вы  не сможете нормализовать уровень витамина Д . Поскольку сейчас у каждого второго дефицит и недостаток, то эти рекомендации   не имеют актуальности и на смену им пришли новые дозы, которые в разы больше, и, которые быстро приведут ваш уровень витамина Д в норму, а за ним и ваше самочувствие.Безусловно  правильно , если  схему лечения назначит врач  под контролем   анализов .

Как работает витамин D? | Здоровье

Витамин D — самая обсуждаемая тема у адептов здорового образа жизни. Его действие иногда преувеличивают, а иногда и недооценивают. Вся правда о самом актуальном витамине нашего времени — в подробном материале врача-диетолога World Class Галины Анисени.

Витамин D — это общее групповое название пяти веществ, обладающих активностью и свойствами стеринов. Данные вещества называют витамерами витамина D. То есть каждый витамер — это, по сути, разновидность витамина D. Итак, в настоящее время к витамину D относят следующие витамеры:

1. Витамин D2 – эргокальциферол;
2. Витамин D3 – холекальциферол;
3. Витамин D4 – дегидрохолестерин;
4. Витамин D5 – ситокальциферол;
5. Витамин D6 – стигмакальциферол.

Витамин D1 в природе не встречается и может быть получен только путем химического синтеза. Эргокальциферол представляет собой синтетический витамин D2, образующийся при действии ультрафиолетового излучения на некоторые виды грибков. Витамин Д2 используется в качестве добавок в различные готовые продукты, такие как, например, хлеб, детские молочные смеси и так далее. Эргокальциферол обогащает продукт питания, обеспечивая организму человека поступление нормальной суточной дозировки витамина D.

  • Холекальциферол представляет собой натуральный витамин D3, который содержится в различных продуктах животного происхождения, то есть попадает в организм человека при употреблении животных продуктов.
  • Дегидрохолестерин является предшественником или провитамином для D3 (холекальциферола). В норме в коже человека содержится именно дегидрохолестерин, из которого под воздействием солнечных лучей синтезируется витамин Д3 (холекальциферол).
  • Ситокальциферол представляет собой витамин D5, который содержится в зернах пшеницы.
  • Стигмакальциферол содержится в некоторых растениях.

Наиболее биологически активны две формы витамина D: эргокальциферол и холекальциферол, которые человек может получить с пищей или синтезировать в кожном покрове при помощи ультрафиолета. Остальные формы витамина обладают относительно низкой биологической активностью. Поскольку функции всех форм витамина D одинаковые, а отличаются они только способом получения и активностью, в медицинских и научно-популярных статьях их, как правило, не разделяют.

Витамин D является скорее «прогормоном», чем витамином. Он состоит из феролов, приобретающих активность при ультрафиолетовом облучении. В организме этот процесс осуществляется в коже. Он необходим для обеспечения деятельности практически всех органов и систем человеческого организма. Каждый из нас с детства знает, что витамин D нужен для профилактики рахита и других костных заболеваний. Но в последние 30 лет учёные сосредоточились на изучении так называемого «внекостного эффекта витамина D». Благодаря этим исследованиям доказано, что витамин D присутствует во множестве тканях нашего организма, например в иммунных и миелоидных клетках, в коре надпочечников, в клетках жировой ткани, толстом кишечнике, кардиомиоцитах, коже, дендритах клеток центральной нервной системы и многих других. 

Поэтому витамин D оказывает самые широкие внекостные или неклассические эффекты. Огромное количество публикуемых в последние годы исследований посвящено тому, насколько важен прием витамина D для профилактики самой разной патологии. Сделаны десятки мета-анализов по профилактике и лечению заболеваний иммунной, когнитивной, репродуктивной функций, заболеваний эндокринной системы, сердечно-сосудистой патологии, туберкулеза, вирусного гепатита, сахарного диабета, ожирения, онкологических заболеваний и других патологий, возникающих из-за дефицита витамина D.

Во-первых, именно витамин D отвечает за качественную и эффективную работу нашего иммунитета — врожденного и приобретенного. Дело в том, что он активирует защитные клетки-убийцы, задачей которых является поиск и уничтожение вирусов и бактерий.

Во-вторых, было установлено, что витамин D участвует в выработке дофамина — гормона радости и удовольствия, поэтому его нехватка нередко приводит к апатии, плохому настроению и даже депрессии.

Благодаря контролю оптимального уровня кальция в крови, он помогает нервной системе работать без перебоев, а мышцам – сохранять силу и тонус! При дефиците витамина D наши силы «на нуле» и хроническая усталость — постоянный спутник даже в выходные дни и на отдыхе.

Витамин D — самый настоящий помощник школьников, студентов и офисных сотрудников, ведь именно он помогает улучшить память и концентрацию внимания.

Большое влияние оказывает «солнечный витамин» и на поджелудочную железу, а точнее — на синтез инсулина и регулировку сахара в крови. А у женщин также стимулирует выработку половых гормонов, что благоприятным образом сказывается на способности к зачатию.

Ну и, наконец, витамин D тормозит процессы старения:

— стимулирует аутофагию. Данный механизм лежит в основе низкокалорийного питания — самого надёжного и изученного способа продления жизни;

— увеличивает длину теломеров. Теломеры напрямую ограничивают продолжительность жизни человека;

— снижает риск развития в преклонном возрасте многих заболеваний: инсульт, инфаркт сердца, рак, сердечная недостаточность, старческое слабоумие (деменция), сахарный диабет 2-го типа;

— предупреждает многие виды раковых опухолей. Высокие дозы витамина могут восстанавливать функцию иммунитета для лечения аутоиммунных заболеваний, как следствия старения иммунной системы (аллергия, красная волчанка, псориаз, ревматоидный артрит и другие). 

Поскольку витамин D растворяется в жирах, он способен накапливаться в организме человека в клетках различных органов. Наибольшее его количество содержится в подкожно-жировой клетчатке и печени. Из-за способности к накоплению в организме человека всегда имеется некоторое депо витамина D, из которого данное соединение расходуется в случае недостаточного поступления с пищей.

Способность к растворению в жирах обуславливает возможность избыточного накопления витамина при его поступлении в организм человека в больших количествах. При накоплении высокой концентрации витамина D в крови и тканях организма происходит развитие гипервитаминоза, который так же, как и гиповитаминоз, приводит к нарушениям функционирования различных органов и тканей (что бывает крайне редко).

Дело в том, что мы живем в северной стране, где количество солнечных дней не превышает суммарно двух месяцев за целый год. А ведь выработку витамина D еще тормозят стекла, облака, загазованность воздуха, наша одежда и даже крема с SPF.

Использование солнцезащитного крема с фактором 15 (SPF 15) сокращает синтез витамина D в коже на 99%. Статистика не утешительна: около 90% людей по всему миру имеют дефицит витамина D.

Для всасывания витамина в кровь из кишечника необходимо достаточное количество жиров и желчи. Поэтому для лучшего усвоения витамина D его следует употреблять вместе с жирами растительного происхождения. При достаточном количестве жиров и желчи витамин D усваивается на 90%, а при их недостатке только на 60%. Усвоение синтетических витаминов D не зависит от количества жиров и желчи, поэтому фармакологические препараты могут быть эффективнее натуральных соединений.

Витамин D для профилактики респираторных инфекций

Комментарий

Введение

Респираторные инфекции — это заболевания, влияющие на дыхательные пути. К ним относятся острые инфекции, поражающие нижние дыхательные пути и легкие, такие как пневмония и грипп (1), которые входят в число основных причин смерти детей во всем мире (2). В 2015 г. 16% всех случаев смерти детей в возрасте до пяти лет были связаны с пневмонией (2). Данные заболевания также могут влиять на качество жизни (3). В связи с этим важно установить мероприятия, позволяющие предотвращать респираторные заболевания.

Витамин D — это жирорастворимый витамин, отличающийся от других витаминов тем, что его основным источником является преобразование его прекурсора под кожей под воздействием ультрафиолетового излучения. К числу его пищевых источников относятся обогащенные продукты питания и добавки. Исследования показали, что во всем мире широко распространен дефицит витамина D (4–5). Дефицит витамина D может влиять на иммунную систему, поскольку этот витамин играет роль иммуномодулятора (6), укрепляя врожденный иммунитет посредством усиления экспрессии и секреции противомикробных пептидов (7–8), что повышает защитные функции слизистой оболочки. Кроме того, в ходе недавнего метаанализа был зарегистрирован защитный эффект добавок витамина D применительно к респираторным инфекциям (9–12). С учетом вышеизложенного в настоящем комментарии рассматриваются применимость такого вмешательства и его реализация в условиях ограниченных ресурсов на основе указанных четырех систематических обзоров и метаанализов.

Методы

В настоящем комментарии рассматриваются четыре систематических обзора и метаанализа (9–12). Yakoob и соавторы (9) провели Кокрейновский обзор индивидуально- или кластерно-рандомизированных контролируемых исследований по оценке синтетических пероральных добавок витамина D и частоты респираторных инфекций у детей в возрасте до пяти лет. В этот обзор были включены испытания добавок витамина D, предоставляемого в разных дозах и с разной периодичностью, при сравнении результатов с контрольной группой. Контрольная группа получала плацебо в виде пропиленгликоля или оливкового масла либо не подвергалась вмешательству. Исходы, рассматривавшиеся в этом обзоре, включали коэффициент заболеваемости, продолжительность болезни и тяжесть инфекций, в частности пневмонии и диареи. Наличие пневмонии подтверждалось рентгенограммой органов грудной полости.

Bergman и соавторы (10) провели систематический обзор и метаанализ рандомизированных контролируемых исследований по оценке витамина D и частоты респираторных инфекций, определяемых каждым автором как первичный или вторичный исход, в том числе инфекций верхних или нижних дыхательных путей у детей и у взрослых; они исключали туберкулез и грибковые инфекции. В рамках рандомизированных исследований группа, получавшая добавки витамина D, сравнивалась с контрольной группой (не получавшей добавок либо принимавшей плацебо). В этом обзоре отсутствовали ограничения в отношении характеристик участников, доз витамина D и продолжительности его приема.

Charan и соавторы (11) оценили влияние добавок витамина D на профилактику респираторных инфекций посредством метаанализа рандомизированных плацебо-контролируемых клинических исследований в отношении детей и в отношении взрослых. В качестве исхода в этом систематическом обзоре и метаанализе рассматривался эпизод респираторной инфекции (пневмония, грипп, простуда) у лиц, случайным образом отобранных для проведения вмешательства, в сравнении с контрольной группой.

Martineau и соавторы (12) осуществили систематический обзор и метаанализ рандомизированных контролируемых исследований с индивидуальными данными участников. В этом обзоре оценивалось влияние добавок витамина D на острые респираторные инфекции у детей и у взрослых.

В указанных обзорах использовалась стандартная процедура применения поисковых терминов и стратегий и были представлены четкие критерии поиска и анализ данных для проведения систематических обзоров и метаанализов.

Обзор фактических данных

Yakoob и соавторы (9) включили в обзор четыре исследования с участием в общей сложности 3198 детей из Афганистана, Испании и США. В группе детей, получавших добавки витамина D, и контрольной группе было отмечено аналогичное количество эпизодов пневмонии (по результатам двух исследований) (относительный риск [ОР] 1,06; 95%-ный ДИ: 0,89, 1,26). В исследовании, проведенном в Афганистане, было зарегистрировано увеличение количества повторных эпизодов пневмонии в случае приема добавок витамина D (ОР 1,69; 95% ный ДИ: 1,28, 2,21), но не при объединении подтвержденных или неподтвержденных случаев пневмонии (ОР 1,06; 95%-ный ДИ: 1,00, 1,13). Ни в одном из исследований не сообщалось о продолжительности пневмонии или тяжести инфекции.

Bergman и соавторы (10) включили в обзор 11 рандомизированных плацебо-контролируемых исследований с участием 5660 человек (средний возраст составлял 16 лет; показатели возраста варьировали в интервале от шести месяцев до 75 лет). Обобщенные результаты показали, что прием добавок витамина D значительно сокращал риск респираторных инфекций (отношение шансов [ОШ] 0,64; 95%-ный ДИ: 0,49, 0,84; p=0,0014). Кроме того, этот обзор продемонстрировал, что защитный эффект витамина D был выше в исследованиях, предусматривавших использование однократных суточных доз (300–2000 МЕ в сутки) (ОШ 0,51; 95%-ный ДИ: 0,39, 0,67), нежели в случае предоставления больших доз через определенные интервалы (100 000 или 200 000 МЕ раз в месяц или в три месяца) (ОШ 0,86; 95%-ный ДИ: 0,62, 1,20). Вместе с тем следует отметить наличие данных, свидетельствующих о гетерогенности и систематической ошибке, связанной с предпочтительной публикацией положительных результатов исследований.

В обзор, проведенный Charan и соавторами (11), были включены пять клинических исследований. Показатели сокращения эпизодов респираторных инфекций в группе, принимавшей добавки витамина D, были значительно ниже, чем в контрольной группе (ОШ 0,58; 95%-ный ДИ: 0,42, 0,81; p=0,001). При проведении анализа в разбивке по возрасту с использованием моделей постоянных эффектов защитное воздействие добавок витамина D было обнаружено в двух исследованиях, обеспечивавших соответствующие данные в отношении детей (ОШ 0,58; 95%-ный ДИ: 0,42, 0,81; p=0,001 в двух исследованиях), и трех исследованиях, обеспечивавших соответствующие данные в отношении взрослых (ОШ 0,65; 95%-ный ДИ: 0,47, 0,90; p=0,01). При этом в случае использования моделей случайных эффектов степень воздействия оставалась значительной для детей (ОШ 0,58; 95%-ный ДИ: 0,42, 0,81; p=0,001) и являлась весьма ограниченной для взрослых (ОШ 0,54; 95%-ный ДИ: 0,28, 1,06; p=0,08). Это различие может объясняться систематической ошибкой, связанной с предпочтительной публикацией положительных результатов исследования, малым количеством исследований, разными дозами витамина D и гетерогенностью участников.

Martineau и соавторы (12) включили в обзор 25 рандомизированных контролируемых исследований с участием в общей сложности 10 933 человек в возрасте от 0 до 95 лет из 14 различных стран. В целом прием добавок витамина D оказывал значительное положительное воздействие, снижая риск по крайней мере однократного возникновения острой респираторной инфекции (ОШ 0,88; 95%-ный ДИ: 0,81, 0,96; p=0,003). Этот защитный эффект отмечался у лиц, не получавших болюсные дозы (ОШ 0,81; 95%-ный ДИ: 0,72, 0,91), в сравнении с лицами, получавшими такие дозы в размере ≥30 000 МЕ (ОШ 0,97; 95%-ный ДИ: 0,86, 1,10). Он также был зафиксирован у лиц, получавших дозы <800 МЕ (ОШ 0,80; 95%-ный ДИ: 0,68, 0,94; p=0,006), но не наблюдался у лиц, получавших дозы в размере 800–2000 МЕ или >2000 МЕ. Кроме того, этот защитный эффект был зарегистрирован у детей в возрасте 1–16 лет (ОШ 0,60; 95%-ный ДИ: 0,46, 0,77; p<0,001), но не у лиц в возрасте 16–65 лет или старше 65 лет. В целом при сравнении первичных исследований была отмечена значительная гетерогенность оказываемого эффекта.

Дискуссия

Применимость результатов

Три из указанных обзоров неизменно демонстрировали положительное воздействие добавок витамина D в плане профилактики респираторных инфекций главным образом у детей младше 16 лет (10–12). В двух обзорах также сообщалось о наличии защитного эффекта только в случае использования однократных суточных доз, но не в случае предоставления болюсных доз (10, 12). Один обзор также показал, что от респираторных инфекций защищают дозы, не превышающие 800 МЕ (12). При этом Yakoob и соавторы (9) на основании только двух исследований не выявили такой защитной роли в случае пневмонии.

Важно отметить, что в большинстве обзоров говорилось о значительной гетерогенности, которая может затруднять обобщение результатов. Эта гетерогенность может быть обусловлена несколькими причинами, включая не только те или иные систематические ошибки, связанные с предпочтительной публикацией положительных результатов исследования, но и вопросы методологического характера, такие как небольшое количество исследований, используемый режим приема добавок витамина D и неоднородность характеристик участников. Применительно к режиму приема добавок витамина D эти обзоры показали, что размер дозы и периодичность предоставления таких добавок могут менять их влияние на респираторные инфекции. Ежедневное предоставление меньших доз витамина D было более эффективным, нежели однократное предоставление больших болюсных доз. Фактически исследования показали, что большие болюсы в ряде случаев могут повышать риск неблагоприятных исходов, таких как повышение риска пневмонии, подавление пролиферативных реакций моноцитов периферической крови, подавление воспаления и увеличение количества положительных результатов посевов мокроты (13–16). Применительно к характеристикам участников индекс массы тела и исходный статус витамина D могут менять реакцию образования 25 гидроксивитамина D на добавки витамина D (15, 17, 18).

Практические действия в условиях ограниченных ресурсов

Добавки витамина D для профилактики респираторных инфекций не предоставляются на регулярной основе. Для обеспечения эффективности данного вмешательства необходимо делать это постоянно до возникновения респираторных инфекций. Во многих странах, не имеющих достаточных ресурсов, выполнение этой задачи может вызвать серьезные затруднения, поскольку руководителям программ и политикам придется планировать закупку препаратов, хранение, распределение, контроль качества и обеспечение соответствия требованиям в отношении добавок витамина D для детей на регулярной основе. Неудачи в проведении данного вмешательства во многих случаях объясняются отсутствием надлежащей инфраструктуры и невыполнением установленных требований в полном объеме, особенно в развивающихся странах. Прерывистое применение добавок витамина D должно уменьшить некоторые из этих проблем, хотя результаты представленных испытаний продемонстрировали неэффективность болюсных доз. Будущие исследования могут быть посвящены оценке влияния на респираторные инфекции разных схем дозирования, например еженедельного приема, при организации которого может возникать меньше затруднений.

Дополнительные исследования

До проведения соответствующих мероприятий на уровне популяции необходимо организовать дополнительные исследования по проверке разных схем применения (величины дозы и интервалов между приемами). Кроме того, исследования должны предусматривать достаточно продолжительное последующее наблюдение участников для понимания того, сохраняет ли витамин D свою эффективность при достижении его оптимального содержания в организме, поскольку после устранения дефицита витамина D дальнейшее предоставление его добавок может не обеспечивать дополнительных преимуществ. В настоящее время проводятся другие рандомизированные контролируемые исследования по проверке влияния витамина D на риск острых респираторных инфекций, которые могут оказаться полезными для прояснения некоторых из этих вопросов. Кроме того, дальнейшие исследования должны обеспечить информацию о соблюдении указаний, предусмотренных вмешательством, чтобы улучшить понимание того, может ли включение участников, которые им не следуют, повлиять на результаты, представленные на текущий момент.

Библиография

1. WHO. Respiratory tract diseases. Geneva: World Health Organization; 2016. (http://www.who.int/topics/respiratory_tract_diseases/en/)

2. WHO. Pneumonia. Geneva: World Health Organization; 2016. (http://www.who.int/mediacentre/factsheets/fs331/en/)

3. Jiang X, Sun L, Wang B, Yang X, Shang L, Zhang Y. Health-related quality of life among children with recurrent respiratory tract infections in Xi’an, China. PLoS One. 2013;8(2):e56945.

4. Palacios C, Gonzalez L. Is vitamin D deficiency a major global public health problem? Journal of Steroid Biochemistry & Molecular Biology. 2014;144(2014):138-145.

5. Wahl DA, Cooper C, Ebeling PR, Eggersdorfer M, Hilger J, Hoffmann K, Josse R et al.. A global representation of vitamin D status in healthy populations. Archives of Osteoporosis. 2012;7(1):155–172.

6. Greiller CL, Martineau AR. Modulation of the immune response to respiratory viruses by vitamin D. Nutrients. 2015;7(6):4240-70.

7. Wang TT, Dabbas B, Laperriere D, Bitton AJ, Soualhine H, Tavera-Mendoza LE, et al. Direct and indirect induction by 1,25-dihydroxyvitamin D3 of the NOD2/CARD15-defensin beta2 innate immune pathway defective in Crohn disease. Journal of Biological Chemistry. 2010;285(4):2227-31.

8. Gombart AF, Borregaard N, Koeffler HP. Human cathelicidin antimicrobial peptide (CAMP) gene is a direct target of the vitamin D receptor and is strongly up-regulated in myeloid cells by 1, 25-dihydroxyvitamin D3. The FASEB Journal. 2005; 19(9):1067-1077.

9. Yakoob MY, Salam RA, Khan FR, Bhutta ZA. Vitamin D supplementation for preventing infections in children under five years of age. Cochrane Database Systematic Reviews. 2016;11:CD008824.

10. Bergman P, Lindh ÅU, Björkhem-Bergman L, Lindh JD. Vitamin D and respiratory tract infections: a systematic review and meta-analysis of randomized controlled trials. PLoS one. 2013;8(6):e65835.

11. Charan J, Goyal JP, Saxena D, Yadav P. Vitamin D for prevention of respiratory tract infections: a systematic review and meta-analysis. Journal of Pharmacology and Pharmacotherapeutics. 2012;3(4):300-303.

12. Martineau AR, Jolliffe DA, Hooper RL, Greenberg L, Aloia JF, Bergman P, et al. Vitamin D supplementation to prevent acute respiratory tract infections: systematic review and meta-analysis of individual participant data. BMJ. 2017;356:i6583.

13. Kimball S, Vieth R, Dosch HM, Bar-Or A, Cheung R, Gagne D, et al. Cholecalciferol plus calcium suppresses abnormal PBMC reactivity in patients with multiple sclerosis. The Journal of Clinical Endocrinology & Metabolism. 2011;96(9):2826-2834.

14. Coussens AK, Wilkinson RJ, Hanifa Y, Nikolayevskyy V, Elkington PT, Islam K, et al. Vitamin D accelerates resolution of inflammatory responses during tuberculosis treatment. Proceedings of the National Academy of Sciences. 2012;109(38):15449-15454.

15. Lehouck A, Mathieu C, Carremans C, Baeke F, Verhaegen J, Van Eldere J, et al. High doses of vitamin D to reduce exacerbations in chronic obstructive pulmonary disease: a randomized trial. Annals of Internal Medicine. 2012;156(2):105–114.

16. Manaseki-Holland S, Maroof Z, Bruce J, Mughal MZ, Masher MI, Bhutta ZA, et al. Effect on the incidence of pneumonia of vitamin D supplementation by quarterly bolus dose to infants in Kabul: a randomised controlled superiority trial. Lancet. 2012;379(9824):1419-1427.

17. Martineau AR, James WY, Hooper RL, Barnes NC, Jolliffe DA, Greiller CL, et al. Vitamin D3 supplementation in patients with chronic obstructive pulmonary disease (ViDiCO): a multicentre, double-blind, randomised controlled trial. The Lancet Respiratory Medicine. 2015;3(2):120-30.

18. Drincic AT, Armas LAG, van Diest EE, Heaney RP. Volumetric dilution, rather than sequestration best explains the low vitamin D status of obesity. Obesity. 2012;20(7):1444-1448.

Отказ от ответственности

За мнения, изложенные в настоящем документе, несут ответственность только указанные выше авторы.

Заявления о конфликте интересов

Заявления о возможных конфликтах интересов были получены от всех указанных выше авторов, и никаких конфликтов интересов выявлено не было.

Витамины и их роль в функционировании репродуктивной системы | Бабичев

Необходимость анализа данных литературы о роли витаминов в нормальном функционировании репродуктивной системы логически вытекает из общей постановки вопроса о механизмах ее центральной регуляции. Витамины, как и гормоны, являются высокоактивными соединениями, причастными к работе всех звеньев регуляции гонадотропной функции гипофиза на уровне как гипоталамуса, так и гипофиза и половых желез. Такой витамин, как D3 с его общегенерализованным действием, может быть рассмотрен как аналог гормонов, принимающих участие в реализации гормональных эффектов на всех уровнях. Большой интерес у эндокринологов-клиницистов проявляется и к другим жирорастворимым витаминам, какими являются витамины А и Е.

Исходя из вышеизложенного, нами была предпринята попытка описать существующие концепции относительно роли витаминов в нормальном функционировании репродуктивной системы, механизмах их действия и значимости использования их в терапевтических целях.

Витамин D3. Максимальный интерес у исследователей в плане изучения роли витаминов в системе репродукции вызывает витамин D3. Витамин D3. совместно с кальцитонином и тиреоидными гормонами, необходим для сохранения гомеостаза кальция и фосфора. К настоящему времени известно, что витамин D3 влияет на процессы ионного транспорта в таких органах-мишенях его действия, как кишечник, почки и костная ткань [56]. Механизм действия одного из производных витамина D3, а именно 1.25(ОН)2D3, являющегося наиболее биологически активным, аналогичен действию стероидных гормонов [22]. Инициация его действия внутри клетки начинается со связывания его со специфическим цитоплазматическим рецептором. Такие рецепторы обнаружены в кишечнике и других тканях [55]

Исследования последних лет, проведенные на органах и тканях млекопитающих, выявили рецепторы к 1,25(OH)2D3 в костной ткани [14], почках [18]. околощитовидных железах [37], гипофизе [35], молочных железах и коже [19], половых железах |36], а также в некоторых опухолевых клеточных линиях, в частности в остеогенной саркоме [49], и MCF-7, клетках опухоли молочной железы [25].

Хотя функции 1.25 (OH)2D3 еще до конца не раскрыты. наличие рецепторов к нему во многих тканях и органах, не связанных непосредственно с регуляцией метаболизма кальция и фосфора, ставит перед исследователями вопрос о специфическом значении данного соединения в регуляции различных системных реакций организма, и в частности в контроле репродукции.

В опубликованной в последние годы литературе, посвященной проблеме влияния витамина D3 на репродуктивную функцию, нам представляется целесообразным выделить и рассмотреть ряд аспектов, в которых обмен витамина D3 в организме и его действие на органы-мишени связаны с регуляцией репродукции самым непосредственным образом. К таковым можно отнести модуляцию активности гидроксилаз витамина D3 эстрогенами, его роль в процессах роста и дифференцировки клеток, а также витамин D3 — как гормональный мессенджер солнечного света.

Чтобы приобрести биологическую активность витамин D3 должен дважды гидроксилироваться, сначала в печени 25-гид- роксилазой, а затем в почках I u-гидроксилазой, в результате чего образуется активный метаболит витамина — 1,25 (OH)2D3 [23].

Активность la-гидроксилазы, как было показано в ряде исследований, находится под контролем многих факторов, в том числе и гормонов. Основным эндокринным модулятором синтеза 1,25 (OH)2D3 являются паратгормон [59] и эстрогены [66]. Эти данные представляются весьма существенными для понимания патофизиологических процессов при нарушении функции почек, гипопаратиреозе, постменопаузальном остеопорозе.

Имеется весьма значительное число данных, подтверждающих, что одной из причин вышеперечисленных заболеваний является нарушение процессов активного захвата кальция из просвета кишечника [24]. Эстрогены и прогестерон стимулируют lu-гидроксилазу почек курицы, обеспечивая высокий уровень 1,25 (OH)2D3 в крови, что в свою очередь приводит к улучшению утилизации кальция и способствует образованию яичной скорлупы [12]. Заметное повышение активности почечной I а-гидроксилазы наблюдается у цыплят и петушков при инъекции им эстрогенов и гестагенов |66|. Что касается человека, то исследования, проведенные у женщин, страдающих постменопаузальным остеопорозом, показали, что только препараты эстрогенов в комбинации с гестагенами восстанавливали процессы всасывания кальция в кишечнике, в то время как плацебо было неэффективно [8]. Так как всасывание кальция находится под контролем 1,25 (OH)2D3, то можно предполагать, что увеличение поглощения кальция под влиянием гормональных препаратов является следствием повышения продукции 1,25 (OH)2D3. Действительно, недавно было обнаружено прямое действие эстрогенов на синтез

  • (OH)2D3 в почке человека [17]. Эти факты позволяют сделать вывод о том, что снижение продукции биологически активного производного витамина D3 как следствие снижения эстрогенной активности яичников является основной причиной развития постменопаузального остеопороза. Однако применение эстрогенных препаратов для лечения данного заболевания ограничено их побочными эффектами [62]. В связи с этим большое значение имеет использование 1,25 (OH)-2D3, который в количестве I мкг в день является эффективным и хорошо переносимым средством терапии данного заболевания [9]. Положительный прогноз для применения этого метода лечения постменопаузального остеопороза дают результаты исследования, показавшего повышение в крови уровня остеокальцитонина (белка, связывающего кальций) у престарелых людей после терапии витамином D3 [31].

Однако еще более важен витамин D3 для развивающегося организма. Одной из лучших моделей для понимания эффектов 1,25 (OH)2D3 на геномном уровне являются исследования молекулярных процессов экспрессии витамин D-зависимых кальцийсвязывающих белков (КСБ9да или КСБ28да), которые являются наиболее изученными маркерами активности

  • (OH)2D3 [26]. Эти протеины экспрессируются в различных тканях организма с разной степенью специфичности, например, у цыплят экспрессия КСБ28да в кишечнике полностью зависит от присутствия 1,25 (~(5H)2D3, но эта зависимость гораздо менее выражена в почках и совершенно отсутствует в мозге [40]. Таким же образом 1,25 (OH)2D3 регулирует экспрессию КСБ9да в кишечнике и почках крыс, но не влияет на таковую в плаценте и мозге [67].

При изучении чувствительности к двум основным метаболитам витамина D3—1,25 (OH)2D3 и 24,25 (OH)2D3— в эмбриональном и неонатальном периодах развития в некоторых тканях организма крысы установлено, что хондробласты, клетки почек, мозжечка и гипофиза сначала чувствительны к 24,25 (OH)2D3, а впоследствии — к 1,25 (OH)2D3 [63]. Эти данные позволяют предположить, что 24,25 (OH)2D3 действует как фактор созревания в периоде эмбриогенеза, возможно, индуцируя синтез рецепторов к 1,25 (OH)2D3 и одновременно способствуя ингибированию синтеза своих собственных рецепторов [63].

К настоящему времени установлено, что 1,25 (OH)2D3 участвует в регуляции экспрессии большого числа генов как связанных, так и не связанных с поддержанием гомеостаза кальция [36]. Эти факты значительно расширяют границы изучения 1,25 (OH)2D3 в эндокринологии. Эффекты этого кальциотропного гормона, а точнее многофункционального стероидного гормона, включают регуляцию клеточного роста, пролиферации и дифференцировки многих тканей. В этом плане следует упомянуть взаимодействие 1,25 (OH)2D3 и иммунной системы. Ранее считалось, что синтез 1,25 (OH)2D3 осуществляется только в почках и плаценте [71]. В последнее время показано, что активированные моноциты и макрофаги также способны синтезировать 1,25 (OH)2D3 [60]. Более того, моноциты и лимфоциты имеют рецепторы к 1,25 (OH)aD3, который влияет на процессы дифференцировки этих клеточных линий [50]. В связи с тем что между эндокринной и иммунной системами организма имеются тесные взаимоотношения, можно сделать вывод о важном значении витамина D3 в терапии многих заболеваний. Особенно следует подчеркнуть его ингибиторное влияние на’ рост опухолевых клеток молочной железы. Ряд данных подтверждает концепцию опосредования ростинги- бирующего эффекта витамина D3 через рецепторный механизм [54]. Также показано, что 1,25 (OH)2D3 способен модулировать процессы роста опухолевых клеток молочной железы в зависимости от действия половых стероидов [16].

Клетки опухоли гипофиза (GH3), которые спонтанно синтезируют и секретируют пролактин и гормон роста, в свою очередь являются подходящей моделью для изучения механизма действия 1,25 (OH)2D3. Обнаружение рецепторов к

  • (OH)2D3 в ткани QH3 подтверждает предположение о существовании петли обратной связи между почками и аденогипофизом в контроле секреции пролактина [34]. Влияние
  • (OH)2D3 на секрецию пролактина и гормона роста в свою очередь находится под контролем тиролиберина и соматостатина, двух важных регуляторов секреции пролактина, причем для проведения эффекта 1,25 (OH)2D3 необходим экстра- клеточный кальций [53].

Известно, что увеличение концентрации экстраклеточного кальция специфически повышает синтез пролактин-мРНК и пролактина в ОН3-клетках, содержащихся в бескальциевой среде [72]. Кроме того, есть данные, что 1,25 (OH)2D3 усиливает действие Са2+ на синтез пролактин-мРНК [70]. Суммируя результаты этих исследований, можно сделать вывод, что действие 1,25 (OH)2D3 заключается в том, что, облегчая транспорт экстраклеточного кальция внутрь клетки, он тем самым оказывает влияние на транскрипцию гена пролактина и/или стабильность мРНК. Проводя аналогию между индукцией синтеза белков, связывающих кальций, в клетках слизистой кишечника под влиянием 1,25 (OH)2D3 и действием витамина на ОН3-клетки, можно предположить, что индуктивный эффект 1,25 (OH)2D3 в отношении Са2+-связы- вающих белков является общим свойством, присущим данному витамину, посредством которого он влияет на активность самых разнообразных клеток [34].

В связи с этим следует упомянуть, что Са2+-зависимые механизмы участвуют в модуляции активности ферментов метаболизма циклических нуклеотидов, фосфорилировании белков, регуляции секреторной функции клетки, мышечном сокращении, сборке микротубул. метаболизме гликогена, транспорте ионов. Также Са2+-зависимый механизм необходим для биосинтеза стероидов в семенниках и надпочечниках [42], для стимулируемой ЛГ секреции как тестостерона клетками Лейдига [41], так и эстрогенов овариальными клетками [69], для гонадотропин-рилизинг-гормонстимулируемого освобождения ЛГ из клеток гипофиза.

Нам представляется весьма интересной гипотеза W. Stumpf, М. Denny [65], согласно которой 1,25 (OH)2D3 можно рассматривать как «гелиогенный гормон», обеспечивающий совместно со своим антагонистом «гормоном темноты» — мелатонином адекватную реакцию организма к условиям окружающей среды. Синтез и действие 1,25 (OH)2D3 зависят от количества света, проникающего в кожу и регулирующего метаболизм витамина в печени, почках и коже. Авторадиографическими методами исследования показано, что мишенями 1,25 (OH)2D3 являются мозг, гипофиз, щитовидная железа и паращитовидная железа, тимус, плацента, молочные железы, поджелудочная железа, надпочечники, половые железы, почки, кишечник [65]. Действие 1,25 (OH)2D3 на клетки-мишени организма модулируется рядом факторов: продукцией в печени специфических белков, связывающих 1,25 (OH)2D3, уровнем мелатонина в крови, степенью пигментации кожи, нейроэндокринным эффектом видимого света и температурой. Таким образом, влияние света как фактора внешней среды на процессы репродукции опосредуется не только визуальным освещением, но и коротковолновым, через синтез 1,25 (OH)2D3 в коже и его действие в организме. Связывание 1,25 (OH)2D3 в ядре клеток ряда органов и действие данного соединения на уровень гормонов в крови показывают, что 1,25 (OH)2D3 следует рассматривать не только как регулятор метаболизма кальция, но и как соматотропный активатор с выраженным действием на рост, развитие и репродукцию [65]. Этот вывод подтверждают данные о кооперативном действии 1,25 (OH)2D3 и эстрогенов в регуляции репродуктивной функции, синхронном изменении уровня 1,25 (OH)2D3 и эстрогенов в крови во время менструального цикла, полового созревания, лактации, беременности [65]. По аналогии с организующим и активационным эффектами действия половых стероидов на систему регуляции гонадотропной функции гипофиза и полового поведения таковые предполагаются и для стероидного гелиоген- ного гормона 1,25 (OH)2D3 [65]. Так, 1а-гидроксилнрование 25 (ОН)-холекальциферола было обнаружено в плаценте и почках плода у многих видов млекопитающих. Результаты авторадиографических исследований показали, что 1,25 (OH)2D3 легко проникает через плаценту, после чего его можно обнаружить в таких органах плода, как почки, панкреатическая железа, кожа, кости скелета, зубы.

Предполагается, что с изменением в крови уровня

  • (OH)2D3 связаны видоспецифичность биологических ритмов плода, возраст наступления менархе, регуляция овуляции и фертильности, что обеспечивает подготовленность организма к репродукции и рождению потомства [65].

Таким образом, накопленные к настоящему времени данные о взаимодействии витамина D3 с репродуктивной функцией, его влиянии на многие жизненно важные процессы открывают перед исследователями и врачами-клиницистами широкие перспективы. Сейчас ученые исследуют аналоги витамина D3, применение которых позволит устранить такой нежелательный побочный эффект, как гипокальциемия, и обеспечит возможность более полного изучения роли 1,25 (OH)2D3 в

пролиферации и дифференцировке клеток, а также использование данного соединения для практической медицины [7].

Витамин Е

Существование в пище факторов, которые могут влиять на репродукцию, впервые было установлено в 1922 г. (27]. Особое внимание исследователей привлекли к себе производные бензпирена, в совокупности названные токоферолами, или витамином Е.

Витамин Е необходим для сперматогенеза у ряда животных, включая млекопитающих, птиц, рыб и насекомых (4, 45, 47]. При отсутствии в пище витамина Е у цыплят, крыс, хомяков, кроликов, морских свинок, собак, кошек, свиней и обезьян наблюдается дегенерация сперматогенных клеток [43—45]. У самцов крыс исключение из пищи витамина Е в первую очередь затрагивает сперматогенез, но не влияет на функцию клеток Лейдига 143—45]. Известно, что нарушение сперматогенной функции семенников можно предотвратить, если проводить терапию витамином Е не позже 20-го дня после его исключения из пищи, в более поздние сроки повреждение дифференцировки сперматогенных клеток становится необратимым [43—45]. Этот факт свидетельствует о том, что витамин Е-зависимые процессы на определенных стадиях сперматогенеза запрограммированы в препубертатном периоде развития. Гистологические изменения в строении семенников у самцов крыс, лишенных витамина Е, можно наблюдать только по достижении ими возраста 2,5—3 мес. [43]. Таким образом, дегенеративные процессы, характеризующие нарушение сперматогенеза, а именно: неподвижность сперматозоидов, ядер- ный хромолиз сперматид и вторичных сперматоцитов, слущивание и расплавление стволовых клеток, требуют для своего завершения 2—3 нед. Однако в течение этого периода и до 14-недельного возраста не наблюдается различий между опытной и контрольной группами самцов крыс в содержании тестостерона в плазме крови, в размерах семенных пузырьков, а также их способности синтезировать цитрат, который является основным источником энергии для сперматозоидов, а также в уровне фолликулостимулирующего гормона в плазме крови, который в обеих группах синхронно повышается и достигает пиковых величин к 5—6-месячному возрасту, а затем постепенно снижается. В этот период не нарушается синтез ингибина в клетках Сертоли [20]. На основании этих данных был сделан вывод, что нейроэндокринная регуляция гонадотропной функции гипофиза по механизму отрицательной обратной связи (между продукцией фолликулостимулирующего гормона и ингибина) не нарушена при лишении животных витамина Е и что нарушение сперматогенеза не может быть связано с ослаблением функциональных связей между гипоталамусом, гипофизом и семенниками [20]. Таким образом, можно предположить, что роль витамина Е в развитии сперматогенной функции семенников является уникальной и специфичной.

Связь между концентрацией гонадотропных и половых гормонов в плазме крови и сперматогенной функцией семенников была изучена на многих экспериментальных моделях; результаты проведенных исследований сравнивались с данными, полученными в опытах на животных, лишенных витамина Е. Дегенерация герминального эпителия семенников наблюдается при их трансплантации в брюшную полость [51], облучении [61], введении ряда онкогенных и анти- сперматогенных специфических препаратов [5, 29, 30, 48], общем дефиците специфических нутриентов, таких, как тиамин [21], витамин А [68], жирные кислоты [57], цинк [2]. Однако в большинстве этих моделей нарушению сперматогенеза сопутствует повышение уровня фолликулостимулирующего гормона в крови, что свидетельствует об осуществлении эффекта витамина Е на уровне гонад и его направленности на интратестикулярные факторы регуляции сперматогенеза [20].

Известно, что а-токоферол является активным антиоксидантом, угнетающим свободнорадикальные реакции и защищающим ненасыщенные жирные кислоты в липидах от пероксидации, а следовательно, клеточные и субклеточные мембраны от повреждения; внедряясь в фосфатидный слой мембраны, витамин Е влияет на ее физические свойства. Здесь следует отметить, что семенники имеют высокую концентрацию йена сыщенных жирных кислот, уязвимых к повреждениям оксидантами [10]. Однако значение витамина Е в регуляции метаболизма липидов и поддержании целостности мембран может быть шире его антиоксидантной роли. Например, витамин Е контролирует активность фосфолипазы А2, играющей роль в метаболизме арахидоновой кислоты, предшественницы всех простагландинов [58]. Известно, что клетки Сертоли под действием фолликулостимулирующего гормона секретируют протеин, который регулирует интратестикулярный уровень те- стестерона и митогенных пептидов [28]. Показано, что вита мин Е стимулирует рост клеток Сертоли в культуре тканей и [46]. В связи с этими фактами можно предположить, что витамин Е влияет на процессы сперматогенеза посредством действия на определенные этапы функционирования клеток Сертоли [20].

Необходимы дальнейшие исследования специфичности действия витамина Е на интертестикулярную регуляцию определенных стадий развития зачаточных клеток сперматогенного эпителия.

У самок крыс дефицит в рационе витамина Е вызывает внутриутробную гибель плода, дегенеративные изменения в матке, дегенерацию эмбриональной сосудистой системы, анемию эмбриона [38].

Имеются данные о возможном участии продуктов свободнорадикального окисления липидов в нарушении репродуктивной функции у самца крысы [1]. Комплекс антиоксидантов, который включал ацетат токоферола, тиоловый антиоксидант и индуктор пероксидаз, аскорбат и рутин, давал выраженный защитный эффект на состояние репродуктивной системы у самца крысы. Полученные данные позволили авторам высказать предположение, что наличие эффективной системы антиоксидантной защиты сперматогенного эпителия от воздействия продуктов избыточного свободнорадикального окисления липидов является весьма важным условием передачи интактного наследственного материала, а также, что использование препаратов антиоксидантов в качестве средств, нормализующих репродуктивную функцию в период низкого поступления и повышенного расхода алиментарных антиоксидантов (зимневесенний период, ситуации стресса, ограничение физической активности, повышение радиоактивного фона и др.), имеет большое значение.

В связи с этим следует подчеркнуть важность применения витамина Е в комплексе с прочими витаминами и минералами. Как пример можно привести исследование, в котором показан тонкий баланс между концентрациями в плазме крови вита мина Е и цинка, что подтверждает кооперацию их действий в регуляции иммунных функций организма, ингибиции действия онкогенов, стабилизации мембран эритроцитов при действии пероксидаз при некоторых кожных заболеваниях [6].

Витамин А

Обсуждая действие витамина Е на сперматогенную функцию семенников, мы упоминали и витамин А, который также необходим для нормального сперматогенеза |68]. При дефиците в пище витамина А (ретинола) сперматогенез прекращается на стадии мейоза, т. е. значительно раньше, чем при дефиците витамина Е. причем это нарушение имеет обратимый характер [13] и не зависит от андрогенной функции семенников [3]. У животных, лишенных витамина А, уровень тестостерона в плазме крови почти не отличается от нормы, уровень фолликулостимулирующего гормона увеличивается до пороговых величин, но дальнейшего снижения не происходит и концентрация гонадотропина остается повышенной [3, 13].

После терапии витамином А сперматогенез у самцов крыс восстанавливается, но при этом наблюдается длительная гиперсекреция фолликулостимулирующего гормона [33].

В культуре ткани семенника с крипторхизмом мышей ви тамин А действует синергично с фолликулостимулирующим гормоном, индуцируя дифференцировку сперматогоний типа А [39]. Он также необходим для функционирования клеток Сертоли, оказывая на функцию этих клеток прямое действие |11]. Имеются данные, что не только сам ретинол, но и его метаболит — ретиноевая кислота — в свою очередь принимает участие в регуляции репродукции, способствуя стероидогенной функции семенников [52].

Молекулярные основы действия витамина А на функцию многих органов и тканей изучены достаточно полно. В цитозоле различных клеток организма обнаружены два типа белков, проявляющих витамин А-связывающую активность |57]. Пер вый тип является ретинолсвязывающим белком (РСБ), который к настоящему времени определен радиоиммунологическим методом почти во всех органах и тканях тела, выделен и очищен. Известно, что РСБ состоит из одной полипептидной цепи с мол. м. 14 600 дальтон, имеет одно место связывания более высокой степени специфичности по сравнению с РСБ крови (57].

Второй тип витамин А-связывающего белка, также широко распространенного в тканях тела,— клеточный белок, связы вающий ретиноевую кислоту (РКСБ). Его главное отличие от РСБ заключается в связывании не ретинола, а ретиноевой кислоты, все остальные характеристики подобны РСБ (57].

В семенниках крыс методами иммуноцитохимии были выяв лены оба белка — РСБ и РКСБ, но локализация их в клетках семенника различна. РСБ г;а одится в клетках Сертоли, выполняющих трофическую функцию для развивающихся клеток сперматогенного эпителия, в то время как РКСБ обнаруживается только в сперматогенных клетках, причем на поздних стадиях клеточной дифференцировки. При этом следует отметить, что ретиноевая кислота не способна поддерживать сперматогенез у млекопитающих, хотя у них обнаруживаются клетки Сертоли, незначительное число сперматогоний и сперматоцитов, сперматиды у этих животных отсутствуют. Причина неспособности ретиноевой кислоты поддерживать сперматогенез может заключаться в природе контактов между клетками Сертоли, при которых обеспечивается строгое отграничение наружного и внутреннего отделов сперматогенного эпителия в стенке семявыносящего канальца. Комплекс ретино-РСБ находится в интерстиции семенных канальцев, и для обеспечения более поздних стадий сперматогенеза он проникает через интер- стиций в клетки Сертоли, в то время как для комплекса ретиноевая кислота — РКСБ аналогичного механизма не существует, ретиноевая кислота не может преодолеть гематогести- кулярный барьер и попасть внутрь сперматогенных клеток на поздних стадиях дифференцировки, которые локализуются в алюминальной области эпителия канальца [57]. Скорее всего, ретиноевая кислота образуется из ретинола in situ, это объясняет данные исследований, в которых ретиноевая кислота, как содержащаяся в пище, так и при непосредственном введении в тестикулы, не могла способствовать поддержанию сперматогенеза [57].

В последнее время все больше внимания стало уделяться такому свойству витамина А и его натуральных и синтетических производных, как обеспечение нормальной дифференцировки эпителиальных тканей. Во многих экспериментальных системах ретиноиды проявляют тенденцию к подавлению митотической активности опухолевых клеток и препятствию трансформирующего эффекта канцерогенов [G4]. Известно, что эпителиальная гиперплазия предстательной железы мышей, вызванная экспозицией к химическим канцерогенам или обработкой тестостероном, снижается до уровня у интактных животных добавлением в среду культуры клеток данного органа ретиноевой кислоты, при этом наблюдается снижение синтеза ДНК и скорости пролиферации клеток [15].

При изучении действия ретиноевой кислоты на метаболизм тестостерона в опухолевых клетках предстательной железы человека показано, что ретиноевая кислота дозозависимым образом ингибирует активность 5а-редуктазы, которая превращает тестостерон в его активный метаболит 5а-дигидротесто- стерон [32]. Это исследование дает возможность надеяться, что ретиноиды и их аналоги могут найти применение в лечении онкологических заболеваний.

В заключение хочется отметить следующее. Репродуктивная функция циклична по своей природе, и необходимость в витаминах может изменяться в зависимости от физиологического состояния организма, при половом созревании, беременности, лактации и пр. Как видно из приведенных нами данных, жирорастворимые витамины принимают непосредственное участие в функционировании репродуктивной системы. Информация о механизмах действия витаминов на всех уровнях регуляции репродукции имеет большое значение в развитии будущих подходов к оптимизации диеты при коррекции нарушений репродуктивной функции. Нам представляется, что без глубокого понимания роли витаминов в функционировании органов, тканей и клеток, обеспечивающих репродукцию, невозможен прогресс в области эндокринологии, нейроэндокринологии и связанных с ними областях медицины и биологии.

1. Гайшенец В. Р., Бобырев В. Н., Воскресенская О. Н. // Бюл. экспер. биол.— 1982.— Т. 107, № 9.— С. 229—231.

2. Apgar J. // Annu. Rev.— 1985.— Vol. 4, N 43.— АР. 43—45.

3. Appling D. R., Chytil F. // Endocrinology.— 1981.— Vol. 108, N 1,—P. 2120—2125.

4. Arscott G. H., Packer J. E. // J. Nutn.— 1976.— Vol. 91,— p 219—223.

5. Bieri J. G., Mason К. E.. Prival E. L. // Ibid.— 1982.— Vol. 97,— P. 162—172.

6. Bunk M. J., Dinistran A. M., Schwartz M. K. et al. // Proc. Soc. exp. Biol. (N. Y.).— 1989.— Vol. 190, N 4.— P. 320—323.

7. CanCela L., Nemere I., Norman A. // J. Steroid Biochem.— 1988,—Vol. 30, N 1.—P. 33—39.

8. Canigga A., Gennari C., Borello G. // Brit. med. J.— 1970.— Vol. 4.— P. 30—32.

9. Canigga A., Lore A., de Cairano G. et al. // J. Steroid Biochem.— 1987,— Vol. 27, N 4—6,— P. 815—824.

10. Carpenter M. P. // Biochim. biophys. Acta.— 1979.— Vol. 231, N I.—P. 52—58.

11. Carson D. D., Letinarz W. J. // J. biol. Chem.— 1983.— Vol. 258,— P. 1632—1638.

12. Castillo L., Tanaka Y.. Wineland M. J. et al. // Endocrinology.—1979,—Vol. 104,—P. 1598—1601.

13. Catignani G. L., Bier J. G. // Nutr. Metab.— 1980.— Vol. 24,— P. 255—261.

14. Chen T. L., Hirst M. A., Feldman D. // J. biol. Chem.— 1979 —Vol. 254,— P. 7491—7494.

15. Chopra D. P., Wilkoff L. J. // Proc. Soc. exp. Biol. (N. Y.). — 1979,—Vol. 162,—P. 229—234.

16. Chouvet C., Vicard E., Devonec M., Saez S. // J. Steroid Biochem.— 1986,— Vol. 24, N 1,— P. 373—376.

17. Christiansen C., Christensen M. S., Larsen N. E. // J. clin. Endocr.— 1982.— Vol. 55,— P. 1124—1130.

18. Colston K. W., Feldman D. // Ibid.— 1979.— Vol. 49.— P. 798—800.

19. Colston K. W., Hirst M. A., Feldman D. // Endocrinology.— 1980 —Vol. 107,—P. 1916—1922.

20. Cooper D. R., Kling O. R., Carpenter M. P. // Ibid.— — 1987,—Vol. 120, N 1.—P. 83—90.

21. Delpost P., Terroine T. // Arch. Sci. physiol.— 1966.— Vol. 20,—P. 65—70.

22. De Luca H. F., Shoes H. K. // Ann. Rev. Biochem.— 1946,—Vol. 34,— P. 631—666.

23. De Luca H. F. // Vitamin D: Basic and Clinical Aspects / Eds R. Kumar.— Boston, 1984.— P. 1 —10.

24. Dibble J. B., Sheridan P., Hampshire R. et al. // Clin. Endocr.— 1981,— Vol. 15,— P. 373—383.

25. Eisman J. A., Martin T. J.. MacIntyre I. // Biochem. biophys. Res. Commun.— 1980.— Vol. 93.— P. 9—16.

26. Emtaga J. S.. Lawson D. E. M., Kodicek E. // Nature.— 1973,—Vol. 246,—P. 100—101.

27. Evans H. M.. Bishop K. S. // J. metab. Res.— 1922.— Vol. 1,— P. 319—324.

28. Fieg L. A., Bellve A. R., Horback—Erickson N. et al. // Proc. nat. Acad. Sci. USA.— 1980,—Vol. 77,—P. 4774— 4776.

29. Gomes W. R., Hall R. W., Jain S. K. et al. // Endocrinology.— 1973.— Vol. 93,— P. 800—804.

30. Gomes W. R. // The Testis / Ed. W. R. Gomes, A. D. Johnson.— New York, 1977,— Vol. 4,— P. 605—610.

31. Gullemant S., Gullemant J., Feteanu D. et al. // J. Steroid Biochem.— 1989,—Vol. 33, N 6,—P. 1156—1159.

32. Halgunset J., Sunde A., Lundmo P. I. // Ibid.— 1987.— Vol. 28, N 6,— P. 731—736.

33. Haneji T.. Mackawa M., Nishimune Y. // Endocrinology.— 1989,—Vol. 114,— P. 801—805.

34. Haug E., Bjoro T., Guutvik К. M. // J. Steroid Biochem.— 1987,—Vol. 28, N 4,— P. 385—391.

35. Haussler M. R.. Manolagas S. C., Deftos L. J. // J. biol. Chem.— 1980,— Vol. 255,— P. 5007—5010.

36. Haussler M. R. // Rev. Nutr.— 1986.— Vol. 6.— P. 527— 562.

37. Hughes M. R., Haussler M. R. // J. biol. Chem.— 1978,—Vol. 253,—P. 1065—1073.

38. Hurley W. L., Daane R. M. // J. Dairy Sci.—1989.— Vol. 9, N 3,— P. 784—804.

39. Kata M.. Sang IV. K.. Kato K. et al. // Biol. Reprod.— 1985,— Vol. 32,—P. 173—177.

40. King M. W., Norman A. W. // Arch. Biochem.— 1986.— Vol. 248.— P. 612—619.

41. Lin T. // J. Androl.— 1984,—Vol. 5,—P. 193—196.

42. Lin T. // Endocrinology.— 1985.— Vol. 117.— P. 119—122.

43. Mason К. E. // J. exp. Zool.— 1926. — Vol. 45.— P. 159— 162.

44. Mason К. E. // Amer. J. Physiol.— 1940.— Vol. 131.— P. 268—272.

45. Mason К. E. // The Vitamin / Eds W. H. Sebrell, R. S. Harris.— New York, 1954.— Vol. 3.— P. 514—519.

46. Mather J. P. // Biol. Reprod.— 1980.— Vol. 23.— P. 249.

47. Meikle J. E., McFarlane J. E. // Canad. J. Zool.— 1965.— Vol. 43,— P. 87.

48. Mijaji T., Miyamato M., Veda Y. // Acta path. Jap.— 1964,— Vol. 14,— P. 261.

49. Monolagas S. C.. Haussler M. R., Deftos L. J. // J. biol. Chem.— 1980,— Vol. 255,— P. 4414—4417.

50. Monolagas S. C., Provvedini D. M., Tsoukas C. D. // Molec. cell. Endocr.— 1985.— Vol. 43.— P. 113—122.

51. Moore С. K., Chase H. D. // Anat. Rec.— 1923,— Vol. 26,— P. 344—347.

52. Morita S , Fernandes-Mejia S., Molmed S. // Endocrinology.— 1983,—Vol. 124, N 4,— P. 2053—2056.

53. Murdoch G. H., Rosenfeld M. G. // J. biol. Chem.— 1981 —Vol. 256,— P. 4050—4055.

54. Niendore A., Arps H., Dietel M. // J. Steroid Biochem.— 1987.— Vol. 27, N 4—6,— P. 825—828.

55. Norman A. W., Wecksler W. R. // Receptors and Hormone Action / Eds B. W. O’Malley, L. Birnbaumer.— New York, 1978,— P. 533—571.

56. Norman A. W. // The Calcium Homeostasis Steroid Hormone.— New York, 1979.— P. 490—498.

57. Ong D. E.// Nutr. Rev.— 1985,— Vol. 43, N 8,— P. 225— 232.

58. Pappu A. S., Fatterpaher P., Sreenivasan A. // Wld Rev. Nutr. Duet.— 1978.—Vol. 31,— P. 190—200.

59. Rasmussen H.. Wong M.. Blike D., Goodman D. P. P. // J. clin. Invest.— 1972,—Vol. 51,— P. 2502—2504.

60. Reichel H., Koeffer H. P., Norman A. W. // J. biol. Chem.— 1987,—Vol. 262, N 10,— P. 931—937.

61. Rich K. A., deKretser D. M. // Endocrinology.— 1979.— Vol. 101,— P. 959—604.

62. Shapiro S., Kelly J. P., Rosenberg L. et al. // New Engl. J. Med.— 1985,— Vol. 313,— P. 969—972.

63. Somjen D., Earon Y., Harell S. et al. // J. Steroid Biochem.— 1987,— Vol. 27, N 4—6,— P. 807—813.

64. Sporn M. B., Newton D. L. // Fed. Proc.— 1979.— Vol. 3.— P. 2528— 2534.

65. Stumpj W. E., Denny M. E. // Amer. J. Obstet. Gynec.— 1989,—Vol. 161, N 5,—P. 1375—1384.

66. Tanaka Y., Castillo L., de Luka H. F. // Proc. nat. Acad. Sci. USA.— 1976,— Vol. 73,— P. 2701—2705.

67. Thomasset M., Parkes С. O., Cuisinier—Gleizes P. // Amer. J. Physiol.— 1982,— Vol. 243,— P. E483—E488.

68. Thompson J. W., Howell J., Pitt G. A. J. // Proc. roy. Soc. B.— 1964,— Vol. 195,— P. 510.

69. Veldhus J. D., Klase P. A. // Endocrinology.— 1982.— Vol. 111.— P. 1—7.

70. Wark J. D„ Tashjian A. H. Jr. // J. biol. Chem.— 1983,—Vol. 258,—P. 12118—12121.

71. Weisman Y., Harell A., Edelstein S. et al. // Nature.— 1979,—Vol. 281,— P. 317—319.

72. White B. A., Bauerle L. R., Bancroft F. C. // J. biol. Shem.— 1981,—Vol. 256,— P. 5942—5945.


Говорят, витамин D защищает от коронавируса. Это действительно так? | Коронавирус нового типа SARS-CoV-2 и пандемия COVID-19 | DW

С начала пандемии коронавируса многие ученые во всем мире пытаются выяснить, может ли регулярный прием определенных витаминов и микроэлементов снизить риск тяжелого протекания COVID-19 и тем самым предотвратить серьезные последствия или даже смерть. Одним из самых популярных объектов исследования стал витамин D.

Результаты некоторых опубликованных научных работ звучат довольно многообещающе — например, выводы испанского пульмонолога Марты Кастильо. «Это одно из исследований, неоднократно используемых для доказательства эффективности витамина D», — говорит Мартин Смоллих (Martin Smollich), фармаколог и профессор Института пищевой медицины при университетской клинике в немецком городе Любеке.

Сфера исследований самого Смоллиха — воздействие на организм микроэлементов и пищевых добавок. Во времена, когда трудно найти объективную информацию о том, насколько важны для человека витамины, — во многих публикациях их воздействие в силу идеологических или экономических причин либо слишком преувеличивается, либо высмеивается — Смоллих пытается представить дифференцированную картину.

«Выводы об эффективности витамина D не убеждают»

Результаты исследования Кастильо, на первый взгляд, выглядят многообещающе: из 50 пациентов, получивших витамин D, только один попал в отделение интенсивной терапии. Из числа участников исследования, не принимавших витамин D, в реанимации оказалась половина. Но профессор Смоллих не разделяет оптимизма автора исследования. «В таких случаях с самого начала важно изучить состав обеих групп», — говорит он. И чтобы достоверно ответить на вопрос об эффективности витамина D, группы должны быть как можно более идентичными.

Выводы об эффективности витамина D при заболевании COVID-19 неоднозначны

Именно в этом, по его словам, и заключается проблема с исследованием Марты Кастильо. В описании работы перечислены некоторые факторы риска и указано, сколько пациентов в контрольных группах страдает от хронических заболеваний, например, от диабета 2-го типа. «Среди пациентов, принимавших витамин D, всего шесть процентов были диабетиками. А среди пациентов, получавших плацебо, диабетиками были 16 процентов», — рассказывает Смоллих.

Еще более существенна разница между группами, если учитывать такой фактор как высокое давление. В группе тех, кому давали плацебо, от повышенного артериального давления страдали 57 процентов участников. Во второй группе — только 24 процента. «Иными словами, в группе тех, кому не давали витамин D, было гораздо больше нездоровых людей. И это искажает результаты исследования», — резюмирует Мартин Смоллих.

Диабет и высокое кровяное давление — факторы риска при COVID-19. На фото — шприц с инсулином

Более того: и диабет, и высокое кровяное давление являются факторами риска, увеличивающими вероятность того, что COVID-19 будет протекать тяжело. «Поэтому неудивительно, что пациенты в группе без витамина D чаще оказывались в реанимации», — говорит немецкий ученый.

Именно поэтому исследование Марты Кастильо не дает ответа на вопрос, нуждались ли добровольцы из контрольной группы в интенсивной терапии из-за недостатка витамина D или потому, что у пациентов были хронические заболевания, относящие их к группе риска, делает вывод Мартин Смоллих. С ним согласны и авторы других исследований и обзоров, которые приходят к выводу, что прием витамина D не оказывает существенного влияния на течение COVID-19.

Может ли неправильное питание усилить риск COVID-19?

Но означает ли это, что витамины и микроэлементы не играют никакой роли в борьбе с пандемией коронавируса?

Ожирение нередко ведет к развитию сахарного диабета 2-го типа

Диабет 2-го типа, ожирение или высокое артериальное давление имеют несколько общих черт: помимо того, что они являются факторами риска при заражении SARS-CoV-2, все эти заболевания связанные с неправильным питанием. Так что ошибаются те, кто считает, что правильное питание и баланс в организме питательных веществ не имеют никакого значения: дело обстоит с точностью до наоборот.

«Питательные вещества важны для различных уровней иммунной системы», — указывает Аника Вагнер (Anika Wagner), профессор кафедры питания и иммунной системы в университете Гисена. Недостаток питательных веществ ослабляет различные защитные механизмы иммунной системы и облегчает проникновение в организм патогенных микроорганизмов.

Нужны ли нашему организму БАДы?

Помимо вопроса о важной роли микроэлементов в профилактике заболеваний постоянно ведутся споры о том, достаточно ли нашей иммунной системе только здоровой пищи, или же она нуждается в «допинге» — активных биодобавках.

Люди с избыточным весом нередко неправильно питаются

Однозначного ответа здесь нет. С одной стороны, объясняет Аника Вагнер, здоровое питание вполне способно обеспечить организм всеми необходимыми питательными веществами. С другой же стороны, рост числа людей с избыточным весом говорит о том, что необходимость здорового, сбалансированного питания понимают далеко не все. И те, кто игнорирует этот принцип, не получают достаточного количества нужных организму питательных веществ.

«Люди с избыточным весом часто предпочитают продукты с высокой плотностью энергии, которые при этом содержат лишь несколько микроэлементов», — рассказывает профессор кафедры питания Аника Вагнер. К таким продуктам относятся газированные напитки, сладости, полуфабрикаты. Неправильное питание и лишний вес нередко ведут к развитию диабета и высокого кровяного давления. Недостаток питательных веществ ослабляет иммунную систему, а диабет и гипертония повышают вероятность тяжелого течения COVID-19.

На этом этапе снова вступает в игру витамин D. Его недостаток «с частотой выше среднего наблюдается при заболеваниях и состояниях, усиливающих риск осложнений при заражении коронавирусом: преклонном возрасте, сахарном диабете 2-го типа, излишнем весе», пишет Мартин Смоллих в своем блоге «Диетология».

«Связь между питанием и болезнями в Германии зачастую полностью игнорируется», — констатирует ученый. Он считает это драматичным, поскольку ситуацию, по его словам, вполне можно было бы изменить. «Пандемия коронавируса поразила общество, в котором заболевания, обусловленные неправильным питанием, стали практически нормой», — говорит Мартин Смоллих.

Смотрите также:

  • Как Европа борется со второй волной коронавируса

    Европу захлестнула вторая волна коронавируса

    С приходом осени число новых случаев заражения коронавирусной инфекцией резко взмыло вверх: к ноябрю во многих государствах Европы ежедневный прирост исчислялся десятками тысяч случаев. На фоне всплеска заболеваний COVID-19 все больше стран вновь стали вводить многочисленные ограничения, пытаясь замедлить распространение коронавируса и предотвратить коллапс системы здравоохранения.

  • Как Европа борется со второй волной коронавируса

    Германия: мягкий локдаун

    К началу ноября в Германии был установлен новый антирекорд числа заражений — суточный прирост инфицированных SARS-CoV-2 превысил отметку в 20 тысяч. Пытаясь его уменьшить, власти со 2 ноября ввели мягкий локдаун. Канцлер Ангела Меркель призвала жителей страны к пониманию необходимости введенных противоэпидемиологических мер. К середине ноября суточные показатели стали снижаться.

  • Как Европа борется со второй волной коронавируса

    Германия: клубы и спортзалы закрыты, рестораны работают только навынос

    Мягкий или частичный локдаун в Германии в основном коснулся сферы досуга и развлечений: закрыты клубы, дискотеки, спортзалы и театры; рестораны, кафе и бары могут торговать только навынос. Школы и детские сады продолжают работать. Ограничения предположительно будут действовать до конца ноября.

  • Как Европа борется со второй волной коронавируса

    Маски: неизменный атрибут осеннего гардероба

    Одним из главных требований социального дистанцирования в Германии остается ношение защитных масок. Во многих немецких городах их теперь нужно носить не только в общественном транспорте, но и на оживленных улицах. За нарушение этого правила предусмотрены штрафы от 50 до 250 евро — в зависимости от федеральной земли.

  • Как Европа борется со второй волной коронавируса

    Россия: антирекорды числа заражений и летальных исходов

    Суточные показатели прироста заражений коронавирусом в РФ к ноябрю превысили 22 тысячи. 17 ноября в стране был зафиксирован антирекорд смертности — от последствий COVID-19 за сутки умерли 442 человека. Регионы с трудом справляются со второй волной: СМИ пишут о том, что в некоторых больницах койки и раскладушки ставят в коридорах, больным не хватает кислорода, а скорую приходится ждать сутками.

  • Как Европа борется со второй волной коронавируса

    В Москве — одни из самых суровых ограничений в РФ

    Несмотря на антирекорды числа зараженных SARS-CoV-2, локдаун в РФ пока объявлять не собираются, вводя точечные ограничения на уровне регионов. Одни из самых суровых — в Москве. С 13 ноября столичные бары и рестораны не могут работать по ночам, вузы переведены на удаленку, запрещено посещение «культурных, выставочных, просветительских мероприятий». Ограничения продлятся до 15 января 2021 года.

  • Как Европа борется со второй волной коронавируса

    Беларусь: массовые демонстрации в условиях пандемии

    На фоне роста заражений SARS-CoV-2 в Беларуси ее жители продолжают выходить на многотысячные акции протеста. Лукашенко уже обвинил протестующих в том, что их действия осложняют борьбу с COVID-19. О массовых задержаниях и арестах демонстрантов и об антисанитарных условиях в СИЗО власти умалчивают. К 14 ноября суточный прирост заболеваний превысил 1200 случаев. Многие считают статистику заниженной.

  • Как Европа борется со второй волной коронавируса

    Украина: киноиндустрия и ресторанный бизнес боятся не пережить локдаун выходного дня

    Уровень суточных заражений коронавирусом в Украине к середине ноября достиг максимума с начала пандемии, превысив 12 тысяч. В стране введен локдаун выходного дня: по субботам и воскресеньям работают только продовольственные магазины, аптеки, транспорт и заправки. Рестораны, бары и кафе могут торговать навынос. Рестораторы, представители киноиндустрии и сферы торговли опасаются за свой бизнес.

  • Как Европа борется со второй волной коронавируса

    Австрия: жесткий локдаун до 6 декабря

    В борьбе с коронавирусом австрийские власти ввели жесткий локдаун. С 17 ноября по 6 декабря выходить из дома разрешается только по определенным причинам — например, для посещения продуктовых магазинов и аптек, поездок на работу, на прием к врачу. Разрешены также прогулки и пробежки. Все магазины за исключением супермаркетов закрыты, аптеки, банки и автозаправки продолжат работать.

  • Как Европа борется со второй волной коронавируса

    Франция: больных COVID-19 отправляют на лечение в Германию

    Франция находится на четвертом месте в мире по уровню распространения коронавируса. С начала пандемии здесь выявлено 1,9 млн заражений. Система здравоохранения страны перегружена, некоторых пациентов перевозят на лечение в ФРГ. С конца октября в стране действует локдаун. Жителям отводится один час в день, чтобы сходить в магазин, к врачу или прогуляться в радиусе не более одного километра от дома.

  • Как Европа борется со второй волной коронавируса

    Швеция: коронавирус стал третьей по распространенности причиной смерти

    В первом полугодии 2020 года последствия заражения коронавирусом стали третьей по распространенности причиной смерти в Швеции. Около 10 процентов от общего числа умерших в стране скончались от последствий COVID-19, говорится в отчете Минздрава.

  • Как Европа борется со второй волной коронавируса

    Италия: объятия с родителями через пластиковую штору

    Италия входит в десятку стран, наиболее пострадавших от коронавируса. Число заражений с начала пандемии превысило миллион. С ноября в стране действует комендантский час. Территория Италии разделена на три зоны риска, в регионах «красной зоны» — частичный локдаун. Многие дома престарелых закрыты для посещения. В одном из них оборудовали комнату с пластиковыми шторами, чтобы люди могли обняться.

  • Как Европа борется со второй волной коронавируса

    Дания: жертвами коронавируса стали норки

    Власти Дании распорядились уничтожить всех норок на фермах страны. Причиной стал обнаруженный у норок мутировавший коронавирус SARS-CoV-2, который распространяется на людей и снижает способность к образованию антител. Дания является крупнейшим в мире производителем меха норки. В стране работают 1139 норковых ферм, на которых в сумме живут около 15-17 миллионов норок.

  • Как Европа борется со второй волной коронавируса

    Свет в конце туннеля: вакцины от коронавируса могут появиться уже в начале 2021 года

    Немецкая фармацевтическая компания BioNTech и американская корпорация Pfizer 9 ноября объявили о том, что разработанная ими вакцина показала эффективность в 90%. Неделей спустя о 95-процентной действенности своей вакцины заявила американская фирма Moderna. Обе компании намерены подать в США заявку об ускоренной регистрации препарата. Есть надежда, что уже в начале 2021 года вакцина будет доступна.

    Автор: Марина Барановская


Метаболизм витамина D и пути реализации его основных функций

С.В. МАЛЬЦЕВ, Г.Ш. МАНСУРОВА

Казанская государственная медицинская академия, 420012, г. Казань, ул. Бутлерова, д. 36

Мальцев Станислав Викторович — доктор медицинских наук, профессор, заведующий кафедрой педиатрии с курсом поликлинической педиатрии, тел. (843) 236-20-84, e-mail: maltc@mail.ru

Мансурова Гузель Шамилевна — кандидат медицинских наук, доцент кафедры педиатрии с курсом поликлинической педиатрии, тел. +7-917-390-79-20, e-mail: gsm98@mail.ru

В статье представлен обзор литературы по метаболизму витамина D и его основных функциях. Изложены трансформация в организме витаминов D2 и D3, роль витамин D-связывающего белка, рецепторов витамина D, генные и негенные эффекты кальцитриола, обусловливающих его многообразные функции. Показана роль желчных и жирных кислот в процессах всасывания витамина D и связь витамина D с фосфатно-кальциевым метаболизмом.

Ключевые слова: витамин D, 25(ОН)D, кальцитриол, 1,25(OH)2D, витамин-D-связывающий белок, рецепторы витамина D.

 

S.V. MALTSEV, G.Sh. MANSUROVA

Kazan State Medical Academy, 36 Butlerov St., Kazan, Russian Federation, 420012 

Metabolism of vitamin D and means of its main functions’ implementation

Maltsev S.V. — D. Med. Sc., Professor, Head of the Department of Pediatrics with a course in Polyclinic Pediatrics, tel. (843) 236-20-84, e-mail: maltc@mail.ru

Mansurova G.Sh. — Cand. Med. Sc., Associate Professor of the Department of Pediatrics with a course in Polyclinic Pediatrics, tel. +7-917-390-79-20, e-mail: gsm98@mail. ru

The article presents a review of literature on the issue of vitamin D metabolism and its functions. The authors discuss the vitamins D2 and D3 transformations in the organism, the role of vitamin D-binding protein and the vitamin D receptors, the genetic and non-genetic effects of calcitriol which determine its various functions. The role of bile and fatty acids in the process of vitamin D absorption is shown, as well as the connection of vitamin D with phosphate-calcium metabolism.

Key words: vitamin D, 25(ОН)D, calcitriol, 1,25(OH)2D, vitamin-D-binding protein, vitamin D receptors.

 

Изучение метаболизма витамина D продолжается уже более 100 лет, со времени открытия McCollum с соавт. в 1913 г. некоего «жирорастворимого фактора роста», который они обнаружили в рыбьем жире. Воздействие данного фактора при лечении рахита оказалось настолько эффективным, что сделало рыбий жир почти панацеей, а главное дало мощный толчок научным исследованиям витамина D во всем мире. В 1928 г. А. Виндаус завершил цикл работ по выделению витамина D и установлению структуры растительных стеринов или стеролов, за что был удостоен Нобелевской премии по химии [1, 2]. Отечественные ученые в ХХ веке, в том числе и представители Казанской медицинской школы, внесли большой вклад в изучение метаболизма и роли витамина D при профилактике и лечении рахита — работы Н.Ф. Филатова, А.А. Киселя, Г.Н. Сперанского, Е.М. Лепского, К.А. Святкиной и др.

Наиболее значимыми событиями 60–80-х годов XX века следует считать открытие и изучение действия метаболитов витамина D, а также оценка обеспеченности различных групп населения витамином D. Так, в 1966-1967 гг. было установлено наличие полярных метаболитов витамина D3 в организме, которые обладали более высокой биологической активностью, чем исходный витамин. В 1973 г. синтезирован высокоактивный аналог витамина D — альфакальцидол. Под руководством Holick M. в 1997 г. выделен активный метаболит витамина D3 — 1,25-дигидроксивитамин D3.

Витамин D образуется в коже под влиянием УФО или поступает с пищей, затем происходит цепь метаболических процессов с образованием активных метаболитов витамина D, которые совместно с паратиреоидным гормоном и кальцитонином обеспечивают регуляцию обмена кальция и фосфатов — так называемое классическое действие витамина D. Уменьшают синтез витамина D жизнь в высоких широтах (ближе к полярным регионам), особенно в зимние месяцы, высокий уровень загрязнения атмосферы, плотное покрытие земли облаками, закрытая одеждой кожа, использование солнцезащитного крема и смуглый тип кожи.

В настоящее время наблюдается значительная эволюция знаний о витамине D, уточнены метаболические пути и новые рецепторно опосредованные механизмы иммунологического действия (антиканцерогенное, иммуномодулирующее, противовоспалительное и др.). Благодаря исследованиям многих научных групп (De Luca, M. Holick, М. Pettifor и др.) за последние десятилетия существенно изменились представления о роли витамина D в организме [3-5]. Так, показано, что активные метаболиты витамина D оказывают воздействие на многочисленные физиологические процессы [3, 6-8]. Установлено, что низкий уровень обеспеченности витамином D высоко ассоциирован с риском развития инфекционных (острые респираторные вирусные инфекции, туберкулез), сердечно-сосудистых (артериальная гипертензия, сердечная недостаточность), хронических воспалительных (болезнь Крона, целиакия), аллергических (бронхиальная астма), аутоиммунных (рассеянный склероз, сахарный диабет 1-го типа, псориаз) и различных неопластических заболеваний (рак молочной железы, рак прямой кишки, рак простаты) [9-13]. Таким образом, признано, что витамин D пересек границы метаболизма кальция и фосфатов и стал фактором обеспечения важнейших физиологических функций

Достигнуты значительные успехи в изучении метаболизма витамина D в организме, механизмов и путей реализации его биологических эффектов. К группе витамина D относится шесть стеринов (витамины D1, D2, D3, D4, D5 и D6). Ключевую роль в организме человека играют два из них: витамин D2 — эргокальциферол и витамин D3 — холекальциферол. Это близкие по химической структуре иимеющие сходные этапы метаболизма соединения. Они представляют собой кристаллы без цвета и запаха, устойчивые к воздействию высоких температур, нерастворимые в воде и хорошо растворимые в жирах и органических соединениях. В виде предшественников могут поступать в организм человека как жирорастворимый компонент растительной (эргостерол) или животной (7-дигидрохолестерол) пищи и подвергаться всасыванию вместе с жирами в тонкой кишке.

Витамин D2 — эргокальциферол (рис. 1) образуется в клетках растений из эргостерола. Основные источники эргокальциферола — рыба, молоко, а также хлеб и грибы. Витамин D2, поступающий в организм с пищей, всасывается в тонком кишечнике, обязательно в присутствии желчи, далее включается в состав хиломикронов и транспортируется лимфатической системой в венозный кровоток, проходя затем аналогичные с холекальциферолом этапы метаболизма. Для его нормального всасывания необходимо присутствие в пище достаточного количества жира. Нарушение секреции желчи при заболеваниях печени и желчевыводящих путей существенно затрудняет всасывание витамина в кишечнике [14]. Эргокальциферол доступен также в форме различных лекарственных препаратов, однако проявляет крайне малую витаминную активность, в связи с чем практически не применяется и с 2012 г. эргокальциферол исключен из списка жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов.

Рисунок 1.

Эргокальциферол                  

  

Рисунок 2.

Холекальциферол

Витамин D3 — холекальциферол (рис. 2) образуется в мальпигиевом и базальном слое эпидермиса кожи из 7-дегидрохолестерола (превитамин D) в результате неферментативной, зависимой от ультрафиолетового света, с длиной волны 290-315 нм, реакции фотолиза. Активность процесса находится в прямой зависимости от интенсивности облучения и в обратной — от степени пигментации кожи. В эпидермисе холекальциферол связывается с витамин D-связывающим белком и 70% его из кровотока поступает в печень, а другая часть поступает в жировые клетки, где формируется депо витамина D. Показано, что при воздействии солнечных лучей на кожу человека в одной эритемной дозе, содержание витамина D3 в крови увеличивается так же, как после приема внутрь 10 000 МЕ витамина D3 [15]. Однако развитие гипервитаминоза D при длительной инсоляции не происходит благодаря блокированию поступления избытка витамина D из кожи в кровоток и трансформации его в неактивные соединения. С возрастом содержание7-дегидрохолестерола в эпидермисе снижается, соответственно, синтез витамина D3 уменьшается и после 65 лет его уровень уменьшается более чем в 4 раза [1, 2].

Несмотря на то, что форма D3 обладает большей метаболической активностью, а потому более значима для человека, все же корректнее говорить об обмене витамина D в целом. Сам по себе витамин D биологически неактивен, реализация его биологических эффектов возможна лишь после метаболических преобразований в печени до 25-гидроксивитамина D (25(OH)D, или кальцидиола) и в почках до 1,25-дигидроксивитамина D (1,25(OH)2D, или кальцитриола), который является конечным и самым активным метаболитом витамина D, а по специфике своего действия приравнивается к гормонам (D-гормон). Это стероидный гормон с эндокринным, паракринными и аутокринным эффектом.

Таким образом, основные процессы биотрансформации витамина D происходят в коже, печени и почках (рис. 3).

Рисунок 3.

Метаболизм витамина D

На первом этапе метаболизма витамин D комплексируется с витамин-D-связывающим белком (VDBP) и альбумином и транспортируются в печень. Далее в купферовских клетках печени под воздействием мембранного фермента семейства цитохрома P450 25-гидроксилазы (CYP3A4) холекальциферол и эргокальциферол путем гидроксилирования превращаются в первый активный метаболит — 25(ОН)D (25-гидроксивитамин D-кальцидиол). В исследованиях последних лет по идентификации ферментов, осуществляющих реакции гидроксилирования витамина D3 до 25(OH)D3, показано, что в этой реакции задействованы также изоферменты цитохрома P-450: CYP2C9 и CYP2D6 [16]. 25(ОН)D — является основным циркулирующим метаболитом витамина D, период его жизни составляет около 3 недель. Концентрация этого метаболита у здоровых детей находится в пределах 15-40 нг/мл, повышаясь летом, благодаря инсоляции до 25-40 нг/мли снижаясь зимой и ранней весной до 15-25 нг/мл. Уменьшение этого метаболита до 10 нг/мл свидетельствует о маргинальной обеспеченности организма витамином D и позволяет говорить о D-дефиците. Уровень 5 нг/мл и ниже соответствует состоянию D-авитаминоза. Известны заболевания, при которых нарушается образование 25(ОН)D — это болезни печени, генетически детерминированное снижение или блок активности α-гидроксилазы при назначении лекарственных препаратов (люминал и другие противосудорожные препараты, глюкокортикоиды), конкурирующих за связь с конвертирующим ферментом [17, 18]. Таким образом, могут возникать условия для эндогенного дефицита витамина D даже при его достаточном экзогенном поступлении в организм. Всасывание витамина D существенно зависит от присутствия других нутриентов [19].

25-гидроксихолекальциферол считается наиболее точным индикатором уровня витамина D. Это связано с тем, что 25(OH)D характеризуется длительным периодом полувыведения (около 3 недель). Уровень 25(OH)D отражает скорость накопления как эндогенного, так и экзогенного витамина D. Кроме того, синтез 25(OH)D в печени преимущественно регулируется субстратом, то есть неактивной формой витамина D, и в меньшей степени подвержен гуморальным воздействиям. Преобладающее количество метаболитов витамина D циркулирует в крови в связанном с VDBP состоянии и лишь очень небольшая его часть (0,02-0,05% 25(OH)D и 0,2-0,6% 1,25(OH)2D) остается свободной. Концентрация не связанных с белком метаболитов витамина D поддерживается на достаточно стабильном уровне даже при заболеваниях печени и снижении продукции витамин D-связывающего белка и поэтому не является достоверным индикатором содержания витамина D в организме. В этой связи уровень витамин-D-связывающего белка в сыворотке крови может являться маркером физиологических и патологических изменений во время беременности, при заболеваниях печени, нефротическом синдроме и т. д.

Приблизительно 90-95% 25(ОН)D тесно связаны со специфическим α-глобулином — витамин-D-связывающим белком (VDBP), который в свою очередь связан с сывороточным альбумином. У человека выделены 3 основных циркулирующих варианта VDBP (Gc1F, С2, и Gc1S), которые отличаются их сродством к 25(OH)D. Частота их полиморфизма отличается у лиц разных народностей и этносов. Так, вариант Gc1F чаще встречается у лиц с африканской родословной. У черных американцев установлено преобладание высокоаффинного Gc1F фенотипа с высоким сродством, причем у гомозигот уровень VDBP составлял лишь половину его концентрации у белых, у которых преобладал вариант Gc1S. Чернокожие имеют более низкие уровни 25(ОН)D, им чаще ставят диагноз дефицит витамина D, но по сравнению с белыми они имеют более высокую минеральную плотность костной ткани и более низкий риск переломов [20, 21].

На втором этапе метаболизма при помощи транспортных белков (VDBP) 25(OH)D3 переносится в почки (рис. 4). Комплекс 25(OH)D3/VDBP взаимодействует с эндоцитозными рецепторами клеток проксимальных канальцев — мегалином и кубилином, которые реабсорбируют 25(OH)D3 из клубочкового фильтрата. На этом этапе метаболизма 25(OH)D3 гидроксилируется в почках при помощи митохондриального фермента семейства цитохрома P450 1a-гидроксилазы (CYP27B1) и 24-гидроксилазы до биологически высокоактивного метаболита кальцитриола (1,25(OH)2D и 24,25(ОН)2D).

По современным представлениям, 1,25(ОН)2D — это гормон, по своей активности в 10-100 раз (по разным данным) превышающий активность 25(ОН)D. Показано, что основная доля 1,25(OH)2D в организме человека синтезируется в проксимальных канальцах почек, но некоторая часть синтезируется в разных типах клеток, которые экспрессируют CYP27B1 [22]. Имеются многочисленные доказательства того, что виммунных, эпителиальных клетках организма, костной ткани, эндотелии сосудов, паратиреоидных железах, слизистой оболочке кишечника 25(ОН)D3 конвертируется в 1,25(ОН)2D3 с помощью изофермента цитохрома Р-450 CYP27A1 и митохондриального энзима CYP27В1 [23]. Предполагается, что ренальная продукция 1,25(ОН)2D3 направлена на осуществление «классических» функций витамина D, а экстраренальная — на реализацию других биологических эффектов, на сегодняшний день являющихся предметом многочисленных исследований [24-26]. Считается, что дополнительный путь, но уже локальной коррекции метаболизма этого витамина, реализуется через способность многих клеток и тканей осуществлять паракринную секрецию кальцитриола за счет активности 25(ОН)D-1α-гидролазы [26].

Таким образом, 25(ОН)D является транспортной формой витамина D, а 1,25(ОН)2D — его гормональной формой, механизм действия которой аналогичен классическому действию стероидных гормонов. Данные о физиологической роли 24,25(ОН)2D противоречивы, известно, что он обладает некоторыми свойствами гормона. Считается, что его образование — главный способ катаболизма и экскреции производных витамина D в организме, т.е. это путь детоксикации избыточного количества витамина.

Рисунок 4.

Молекулярные механизмы воздействия витамина D

Скорость образования 1,25(ОН)2D зависит от сывороточной концентрации кальция, фосфата, паратиреоидного гормона (ПТГ). Последний непосредственно стимулирует синтез 1,25(ОН)2D, активируя 1-α-гидроксилазу, CYP27В1 в клетках проксимальных почечных канальцев. На концентрацию ПТГ в свою очередь по механизму обратной связи влияет как уровень самого активного метаболита витамина D3, так и концентрация ионизированного кальция в плазме крови [27].

Проведенные ранее исследования показали, что 1,25(OH)2D3 является стероидным гормоном и его конечная точка приложения непосредственно связана с генетически детерминированными свойствами рецептора витамина D. Кальцитриол, подобно стероидным гормонам, оказывает свое биологическое действие после связывания со специфическими рецепторами-мишенями.

На сегодняшний день доказано, что мишенями активных метаболитов витамина D3 являются рецепторы витамина D3 (VDR — vitamin D receptor), которые присутствуют более чем в 38 органах и тканях организма и обеспечивают его плейотропный эффект [28, 29]. В этих тканях-мишенях VDR функционируют как в клеточных ядрах — в качестве фактора, влияющего на транскрипцию около 3% всего человеческого генома, так и в плазматических мембранах в качестве модулятора экспрессии генов и активности целого ряда важнейших физико-химических и биохимических процессов [30]. Пониженный уровень кальцитриола ведет к снижению активации VDR, расположенных практически во всех тканях и органах, включая кишечник, почки, кости, иммунные клетки, кожу, сердце и мозг, что вызывает многообразные функциональные и морфологические нарушения. Напротив, активация VDR метаболитами витамина D, в частности при хронических заболеваниях почек, способна предотвратить или значительно уменьшить многие негативные последствия ХБП и снизить скорость потери почечной паренхимы.

Витамин D-рецепторы относятся к так называемому суперсемейству рецепторов стероидно-ретиноидно-тиреоидных гормонов. Эти рецепторы локализуются в клеточном ядре и способны избирательно связываться с небольшими по размерам липофильными молекулами-лигандами, проникающими через клеточную мембрану с последующей диффузией в ядро. Образуются димерные молекулы, связывающиеся со специфичным реагирующим элементом ядерной ДНК, за счет чего происходит модуляция транскрипции генов в клетках-мишенях, что вызывает изменение синтеза белковых молекул, осуществляющих в свою очередь реализацию соответствующих физиологических и биохимических реакций [14].

Таким образом, исследования последних лет сформировали представление о витамине D как о D-гормоне, обеспечивающем эффект как на генном, так и негенном уровне [31-33]. На генном уровне его активные метаболиты связываютсясо специфическими рецепторными белками. Гормон-рецепторный комплекс D3(VDR) имеет свой специфичный ДНК связывающий домен. При взаимодействии D3(VDR) комплекса с хроматином регуляторных областей ДНК образуется соединение VDR-ДНК, в результате чего избирательно стимулируется транскрипция ДНК. Этот процесс в свою очередь приводит к биосинтезу новых молекул мРНК и трансляции соответствующих белков, которые участвуют в физиологическом ответе. Например, активируется синтез одних белков (кальций-связывающий белок, остеокальцин, остеопонтин, кальбидин, орнитинкарбоксилаза, 24-гидроксилаза) или угнетается образование других (провоспалительныеинтерлейкины и др.) [32-35]. Показано, что на уровне транскрипции гена кальцитриол имеет прямой ингибирующий эффект на паращитовидные железы через супрессию мРНК ПТГ. Кальцитриол влияет на секрецию ПТГ также непрямым путем, повышая уровень Са сыворотки за счет усиленной адсорбции в кишечнике. Рецепторы к витамину D обнаружены не только в тонкой кишке и костях, но и в почках, поджелудочной железе, скелетных мышцах, гладких мышцах сосудов, клетках костного мозга, самой кости, а также в лимфоцитах, моноцитах, макрофагах. На протяжении последних десятилетий активно изучается роль гена, кодирующего рецептор VDR. Установлено, что VDR является медиатором действия 1,25(OH)2D3 путем модуляции транскрипции генов-мишеней и, на сегодняшний день, позиционирован как один из генов-кандидатов генетического контроля поддержания достаточной костной массы [36]. В работах последних лет продемонстрировано наличие ассоциации аллелей VDR с процессом ремоделирования костей и с минеральной плотностью костной ткани [37, 38].

Негенные механизмы воздействия витамина D активно изучаются, показана их важная роль в паракринном и аутокринном действии 1,25(OH)2D3. Рецепторы к кальцитриолу обнаружены в большинстве тканей организма и обладают способностью синтезировать его благодаря наличию собственной 25ОНD-1α-гидроксилазы. Таким образом, дополнительный путь, но уже локальной коррекции метаболизма этого витамина, реализуется через способность многих клеток и тканей осуществлять паракринную секрецию 1,25(OH)2D3 кальцитриола за счет активности 25ОНD-1a-гидролазы.

Почечная продукция 1,25(OH)2D происходит в ответ на снижение уровня ионов Са2+ в сыворотке крови. Снижение содержания ионов Са2+ в сыворотке крови стимулирует и продукцию паратгормона паращитовидными железами. Паратгормон индуцирует экспрессию CYP27B1 в клетках первичных почечных канальцев. Активность продукции кальцитриола в основном зависит от уровня содержания ионов кальция и фосфатов, фактора роста фибробластов 23 (FGF-23) в сыворотке крови. Кальцитриол, попадая в ядро клеток кальциевых каналов, взаимодействует с гетеродимером, который образован рецептором витамина-D (vitamin D receptor — VDR) и х-рецептором ретиноевой кислоты (retinoicacid x-receptor — RXR). Образование комплекса 1,25(OH)2D/VDR/RXR обусловливает взаимодействие VDR с витамин D-регуляторными элементами промоторных областей целевых генов, что приводит к усилению их транскрипции, в частности генов, влияющих на обмен кальция, — гена переходного рецепторного потенциального катионного канала, подсемейства V, 6-го члена (transient receptor potential cation channel, subfamily V, member 6 — TRPV6), гена кальций-связывающего белка (calcium-bindingprotein — CaBP) кальбиндина 9K. Продукты данных генов обеспечивают увеличение абсорбции ионов Са2+ в тонком кишечнике.

Достаточный уровень концентрации ионов Са2+ и HPO4-2 в сыворотке крови обеспечивает адекватную минерализацию костной ткани. В остеобластах 1,25(OH)2D индуцирует экспрессию трансмембранного лиганда рецептора активатора ядерного фактора kB (receptor activator of nuclearfactor-kBligand — RANKL). Остеобластный RANKL, взаимодействуя с рецептором RANK преостеокластов, индуцирует их созревание в зрелые остеокласты. Зрелые остеокласты участвуют в резорбции Са2+ и фосфора из костной ткани для поддержания их концентрации в сыворотке крови. Увеличение продукции 1,25(OH)2D происходит до некоторого метаболического момента. При достижении определенного уровня концентрации 1,25(OH)2D в сыворотке крови он по принципу обратной связи ингибирует собственную продукцию. В основе данной отрицательной обратной связи лежит подавление VDR экспрессии гена CYP27B1. Кроме того, 1,25(OH)2D индуцирует продукцию остеоцитами FGF-23, который ингибирует синтез паратгормона [3, 24, 26, 38]. Под влиянием 1,25(OH)2D увеличивается экспрессия 24-гидроксилазы, превращающей кальцитриол в биологически неактивную кальцитроевую кислоту, которая выделяется с желчью. Период полувыведения витамина D из организма составляет около 19 дней. Он выводится путем экскреции с желчью, первоначально в кишечник (15-30% от введенной дозы в течение суток), где подвергается энтерогепатической циркуляции (повторное всасывание). Оставшаяся часть выводится с содержимым кишечника. Скорость исчезновения исходного витамина из плазмы крови составляет 19-25 часов, но при накоплении в тканях время его пребывания в организме может составить до 6 месяцев.

Всасывание в кишечнике витамина D, содержащегося в препаратах, обязательно происходит при участии и желчных кислот, и жирных кислот за счет мицеллообразования (эмульгации). Мицеллы — наночастицы с «жировой начинкой» (содержащей витамин D) и гидрофильной оболочкой, которая позволяет наночастицам равномерно распределяться по всему объему водного раствора [14]. Мицеллированная форма витамина D важна потому, что его усвоение в кишечнике происходит только при участии желчных кислот (что подразумевает образование мицелл). У пациентов с муковисцидозом, холестазом и другими нарушениями функции печени (стеатогепатитом и др.) или при соблюдении определенных диет секреция желчных кислот снижается. Это затрудняет мицеллообразование и, следовательно, резко снижает усвоение витамина D (в т. ч. из масляных растворов) и других жирорастворимых витаминов. Пальмитаты в составе маргарина и свиного жира могут также тормозить всасывание витамина. Мицеллированные («водорастворимые») растворы витамина D (Аквадетрим) обеспечивают хорошую степень всасывания практически во всех возрастных группах пациентов (дети, взрослые, пожилые) с минимальной зависимостью от состава диеты, приема препаратов, состояния печени и биосинтеза желчных кислот

Таким образом, роль метаболитов витамина D не ограничивается лишь регуляцией уровня кальция. В условиях целостного организма влияние метаболитов витамина D многогранно и обусловлено сложным взаимодействием большой группы факторов, биологические функции витамина D в организме многообразны, а геномные и негеномные эффекты витамина многочисленны.

Результаты многочисленных исследований свидетельствуют о том, что снижение пребывания на солнце в течение последних 40 лет приводит человечество к большинству болезней во всем мире. Достоверно доказано, что увеличение обеспеченности витамина D снижает частоту диабета, остеопороза, респираторных заболеваний, артериальной гипертензии, аутоиммунных и онкологических заболеваний (молочной железы, кишечника, простаты). С низким уровнем витамина D связывают развитие аллергических заболеваний, болезней сердца, метаболического синдрома и ожирения [39, 40].

Профилактические дозы витамина D у детей и взрослых, вероятно, будут увеличены [41, 42]. Применяемые сейчас 500 МЕ в сутки достаточны для поддержания оптимального уровня метаболизма Са и Р, но недостаточны для реализации некальциемических функций холекальциферола. «Enough for the bones, not for the body» — «Достаточно для кости, но недостаточно для тела».

 

 

 

ЛИТЕРАТУРА

1. Риггз Б.Л., Мелтон Л.Дж. Остеопороз. Этиология, диагностика, лечение. Пер с англ. — М. — СПб: Издательство БИНОМ: «Невский диалект», 2000. — 560 с.

2. Шварц Г.Я. Витамин D и D-гормон. — М.: Анахарсис, 2005. — 152 с.

3. Gupta V. Vitamin D: Extra-skeletal effects // J Med Nutr Nutraceut. 2012;1:17-26.

4. Cannell J., Hollis B. Use of vitamin D in clinical practice // Alternative medicine review. — 2008. — Vol. 13, №1. — Р. 6-20.

5. D. McCarthy, P. Duggan, M. O’Brien. Alimentary Pharmacology & Therapeutics. — 2005. — Vol. 21, Issue 9. — P. 1073-1083.

6. Camille E. Powe, Michele K. Evans, Julia Wenger et al. Vitamin D–Binding Protein and Vitamin D Status of Black Americans and White Americans // N Engl J Med. — 2013;369:1991-2000.

7. Kebashni Thandrayen, John M. Pettifor. Endocrinology and Metabolism // Clinics of North Americа. — 2010. — Vol. 39, Issue 2. — Р. 303-320.

8. Kienreich K., Grübler M., Tomaschitz A., Schmid J., Verheyen N., Rutters F., Dekker J.M., Pilz S. Vitamin D, arterial hypertension & cerebrovascular disease // Indian J Med Res, 2013;137:669-79.

9. Kate A. Ward, Geeta Das, Jacqueline L. Berry et al. Vitamin D Status and Muscle Function in Post-Menarchal Adolescent Girls // J Clin Endocrinol Metab. — 2009. — Vol. 94. — Р. 559-563.

10. Baeke F., Takiishi T., Korf H, Gysemans C., Mathieu C. Vitamin D: modulator of the immune system // Curr Opin Pharmacol. — 2010;10,Issue 4:482-496.

11. Bartley J. Vitamin D, innate immunity and upper respiratory tract infection // J Laryngol Otol. — 2010,124(5):465-9.

12. Khoo A.L., Chai L., Koenen H., Joosten I., Netea M., van der Ven A. Translating the role of vitamin D3 in infectious diseases // Crit. Rev. Microbiol. — 2012;38(2):122-135.

13. Jørgensen S.P., Agnholt J., Glerup H.. Clinical trial: vitamin D3 treatment in Crohn’s disease – a randomized double-blind placebo-controlled study // Alimentary Pharmacology & Therapeutics. — 2010, Vol. 32, Issue 3, р. 377-383.

14. Громова О.А. Торшин И.Ю., Пронин А.В. Особенности фармакологии водорастворимой формы витамина D на основе мицелл. В печати.

15. Holick M.F. Vitamin D deficiency // N Engl J Med.2007;357:266-81.

16. Prosser, D.E., Jones, G. Enzymes involved in the activation and inactivation of vitamin D // Trends Biochem Sci. 2004; 29: 12: 664-673.

17. Мальцев С.В., Архипова Н.Н., Шакирова Э.М. Витамин D, кальций и фосфаты у здоровых детей и при патологии. — 2012, Казань, 120 с.

18. Мальцев С.В. Рахит // Рациональная фармакотерапия детских заболеваний. — М.: Литтерра, 2007. — С. 285-297.

19. Weber F. Absorption mechanisms for fat-soluble vitamins and the effect of other food constituents // Prog Clin Biol Res. — 1981;77:119-135.

20. Carter G.D., Phinney K.W. Assessing Vitamin D Status: Time for a Rethink? // Clinical Chemistry. — June 2014, vol. 60, no. 6, 809-811.

21. Camille E. Powe, Michele K. Evans, Julia Wenger et al. Vitamin D — Binding Protein and Vitamin D Status of Black Americans and White Americans // N Engl J Med. — 2013;369:1991-2000.

22. Bikle D. Vitamin D and Immune Function: Understanding Common Pathways. Curr. Osteoporos. Rep. — 2009;7:58-63.

23. Drocourt L., Ourlin J.C., Parcussi J.M. et al. Expression of CYP3A4, CYP2B6, and CYP2C9 is regulated by the vitamin D receptor pathway in primary human hepatocytes // J. Biol. Chem. — 2002;277:28:251:25-32.

24. Руснак Ф.И. Витамин D и прогрессирование заболеваний почек // Вестник научно-технического развития. — 2009. — № 11 (27). — С. 52-64.

25. Zehnder D., Bland R., Williams M.C. et al. Extrarenal expression of 25-hydroxyvitamin D3-1alphahydroxylase // Journal of Clinical Endocrinology and Metabolism. — 2001. — Р. 86.

26. Holick M.F. Vitamin D and Healht: Evolution, Biologic, Functions, and Recommended Dietary Intakes for Vitamin D // Clinic Rev. Bone. Miner. Metab. — 2009. — 7. — Р. 2-19.

27. Мальцев С.В., Архипова Н.Н. Витамин D в практике педиатра // Практическая медицина. — 2008. — № 06(08). — С. 12-23.

28. Спиричев В.Б. О биологических эффектах витамина D // Педиатрия. — 2011. — Т. 90, № 6. — С. 113-119.

29. Norman A.W., Bouillon R. Vitamin D nutritional policy needs a vision for the future // Exp. Biol. Med. — 2010. — Vol. 235 (9). — Р. 1034-1045.

30. Adams J.S. Update in Vitamin D // J. Clin. Endocrinol. Metab. — 2010. — Vol. 95. — Р. 471-478.

31. Bikle D. Nonclassic actions of Vitamin D // J. Clin. Endocrinol. Metab. — 2009. — Vol. 94. — Р. 26-34.

32. Sun J. Vitamin D and mucosal immune function // Curr. Opin. Gastroenterol. — 2010. — Vol. 26. — Р. 591-595.

33. Sivri S.K. Vitamin D metabolism // Calcium and vitamin D metabolism / ITA. — 2010. — Р. 256.

34. Захарова И.Н., Коровина Н.А., Боровик Т.Э., Дмитриева Ю.А. Рахит и гиповитаминоз D. Новый взгляд на давно существующую проблему. Пособие для врачей-педиатров. — Москва, 2010. — 96 с.

35. Mosekilde L. Vitamin D and the Elderly // Clin Endocrinol. — 2005. — Vol. 623. — Р. 265-281.

36. Реушева С.В., Паничева Е.А., Пастухова С.Ю., Реушев М.Ю. Значение дефицита витамина D в развитии заболеваний человека // Успехи современного естествознания. — 2013. — №11. — С. 27-31.

37. Schwalfenberg G.K . A review of the critical role of vitamin D in the functioning of the immune system and the clinical implications of vitamin D deficiency // Mol. Nutr. Food Res. — 2011. — Vol. 55, № 1. — Р. 96-108.

38. Крохина К.Н., Смирнов И.Е., Кучеренко А.Г., Беляева И. А. Динамика маркеров остеогенеза у новорожденных детей в норме и при патологии // Вопросы диагностики в педиатрии. — 2011. — Т. 3, № 4. — С. 28-32.

39. Chowdhury R et al. Vitamin D and risk of cause specific death: Systematic review and meta-analysis of observational cohort and randomised intervention studies // BMJ 2014 Apr 1. — Vol. 348. — g1903.

40. www.vitamindwiki.com, 2013.

41. Marshall T.G. Vitamin D discovery outpaces FDA decision making // Bio Essays, 2008. — Vol. 30, № 2. — Р. 173-182.

42. Vieth R., Bischoff-Ferrari H., Boucher B.J. The urgent need to recommend an intake of vitamin D that is effective // J. Clin. Nutr. — 2007. — Vol. 85, № 3. — Р. 649-650.

 

 

REFERENCES

1. Riggz B.L., Melton L.Dzh. Osteoporoz. Etiologiya, diagnostika, lechenie [Osteoporosis. Etiology, diagnosis, treatment]. Moscow; Saint Petersburg: Izdatel’stvo BINOM: “Nevskiy dialect”, 2000. 560 p.

2. Shvarts G.Ya. Vitamin D i D-gormon [Vitamin D and D-hormone]. Moscow: Anakharsis, 2005. 152 p.

3. Gupta V. Vitamin D: Extra-skeletal effects. J Med Nutr Nutraceut. 2012;1:17-26.

4. Cannell J., Hollis B. Use of vitamin D in clinical practice. Alternative medicine review, 2008, vol. 13, no. 1, rr. 6-20.

5. D. McCarthy, P. Duggan, M. O’Brien. Alimentary Pharmacology & Therapeutics, 2005, vol. 21, issue 9, pp. 1073-1083.

6. Camille E. Powe, Michele K. Evans, Julia Wenger et al. Vitamin D-Binding Protein and Vitamin D Status of Black Americans and White Americans. N Engl J Med., 2013;369:1991-2000.

7. Kebashni Thandrayen, John M. Pettifor. Endocrinology and Metabolism. Clinics of North America, 2010, vol. 39, issue 2, rr. 303-320.

8. Kienreich K., Grübler M., Tomaschitz A., Schmid J., Verheyen N., Rutters F., Dekker J.M., Pilz S. Vitamin D, arterial hypertension & cerebrovascular disease. Indian J Med Res, 2013;137:669-79.

9. Kate A. Ward, Geeta Das, Jacqueline L. Berry et al. Vitamin D Status and Muscle Function in Post-Menarchal Adolescent Girls. J Clin Endocrinol Metab., 2009, vol. 94, rr. 559-563.

10. Baeke F., Takiishi T., Korf H, Gysemans C., Mathieu C. Vitamin D: modulator of the immune system. Curr Opin Pharmacol., 2010;10,Issue 4:482-496.

11. Bartley J. Vitamin D, innate immunity and upper respiratory tract infection. J Laryngol Otol., 2010, 124(5):465-9.

12. Khoo A.L., Chai L., Koenen H., Joosten I., Netea M., van der Ven A. Translating the role of vitamin D3 in infectious diseases. Crit. Rev. Microbiol., 2012; 38(2):122-135.

13. Jørgensen S.P., Agnholt J., Glerup H.. Clinical trial: vitamin D3 treatment in Crohn’s disease – a randomized double-blind placebo-controlled study. Alimentary Pharmacology & Therapeutics, 2010, vol. 32, issue 3, rr. 377-383.

14. Gromova O.A. Torshin I.Yu., Pronin A.V. Osobennosti farmakologii vodorastvorimoy formy vitamina D na osnove mitsell [Pharmacology of water-soluble form of vitamin D on the basis of the micelles].

15. Holick M.F. Vitamin D deficiency. N Engl J Med., 2007;357:266-81.

16. Prosser, D.E., Jones, G. Enzymes involved in the activation and inactivation of vitamin D. Trends Biochem Sci. 2004; 29: 12: 664-673.

17. Mal’tsev S.V., Arkhipova N.N., Shakirova E.M. Vitamin D, kal’tsiy i fosfaty u zdorovykh detey i pri patologii [Vitamin D, calcium and phosphate in healthy children and in pathology]. Kazan, 2012, 120 p.

18. Mal’tsev S.V. Rakhit [Rickets]. Ratsional’naya farmakoterapiya detskikh zabolevaniy. Moscow: Litterra, 2007. Pp. 285-297.

19. Weber F. Absorption mechanisms for fat-soluble vitamins and the effect of other food constituents. Prog Clin Biol Res. 1981;77:119-135.

20. Carter G.D., Phinney K.W. Assessing Vitamin D Status: Time for a Rethink? Clinical Chemistry, June 2014, vol. 60, no. 6, pp. 809-811.

21. Camille E. Powe, Michele K. Evans, Julia Wenger et al. Vitamin D-Binding Protein and Vitamin D Status of Black Americans and White Americans. N Engl J Med., 2013;369:1991-2000.

22. Bikle D. Vitamin D and Immune Function: Understanding Common Pathways. Curr. Osteoporos. Rep., 2009;7:58-63.

23. Drocourt L., Ourlin J.C., Parcussi J.M. et al. Expression of CYP3A4, CYP2B6, and CYP2C9 is regulated by the vitamin D receptor pathway in primary human hepatocytes. J. Biol. Chem., 2002;277:28:251:25-32.

24. Rusnak F.I. Vitamin D and progression of kidney disease. Vestnik nauchno-tekhnicheskogo razvitiya, 2009, no. 11 (27), pp. 52-64 (in Russ.).

25. Zehnder D., Bland R., Williams M.C. et al. Extrarenal expression of 25-hydroxyvitamin D3-1alphahydroxylase. Journal of Clinical Endocrinology and Metabolism, 2001, r. 86.

26. Holick M.F. Vitamin D and Healht: Evolution, Biologic, Functions, and Recommended Dietary Intakes for Vitamin D. Clinic Rev. Bone. Miner. Metab., 2009, 7, rr. 2-19.

27. Mal’tsev S.V., Arkhipova N.N. Vitamin D in pediatric practice. Prakticheskaya meditsina, 2008, no. 06(08), pp. 12-23 (in Russ.).

28. Spirichev V.B. On the biological effects of vitamin D. Pediatriya, 2011, vol. 90, no. 6, pp. 113-119 (in Russ.).

29. Norman A.W., Bouillon R. Vitamin D nutritional policy needs a vision for the future. Exp. Biol. Med., 2010, vol. 235 (9), rr. 1034-1045.

30. Adams J.S. Update in Vitamin D. J. Clin. Endocrinol. Metab., 2010, vol. 95, rr. 471-478.

31. Bikle D. Nonclassic actions of Vitamin D. J. Clin. Endocrinol. Metab., 2009, vol. 94, rr. 26-34.

32. Sun J. Vitamin D and mucosal immune function. Curr. Opin. Gastroenterol., 2010, vol. 26, rr. 591-595.

33. Sivri S.K. Vitamin D metabolism. Calcium and vitamin D metabolism. ITA., 2010, rr. 256.

34. Zakharova I.N., Korovina N.A., Borovik T.E., Dmitrieva Yu.A. Rakhit i gipovitaminoz D. Novyy vzglyad na davno sushchestvuyushchuyu problemu. Posobie dlya vrachey-pediatrov [Rickets and vitamin deficiencies D. A new look at the long-standing problem. Allowance for pediatricians]. Moscow, 2010. 96 p.

35. Mosekilde L. Vitamin D and the Elderly. Clin Endocrinol., 2005, vol. 623, rr. 265-281.

36. Reusheva S.V., Panicheva E.A., Pastukhova S.Yu., Reushev M.Yu. The value of vitamin D deficiency in the development of human diseases. Uspekhi sovremennogo estestvoznaniya, 2013, no.11, pp. 27-31 (in Russ.).

37. Schwalfenberg G.K . A review of the critical role of vitamin D in the functioning of the immune system and the clinical implications of vitamin D deficiency. Mol. Nutr. Food Res., 2011, vol. 55, no. 1, rr. 96-108.

38. Krokhina K.N., Smirnov I.E., Kucherenko A.G., Belyaeva I.A. Dynamics of markers of bone formation in newborn infants in normal and pathological conditions. Voprosy diagnostiki v pediatrii, 2011, vol. 3, no. 4, pp. 28-32 (in Russ.).

39. Chowdhury R et al. Vitamin D and risk of cause specific death: Systematic review and meta-analysis of observational cohort and randomised intervention studies. BMJ. 2014, Apr 1, vol. 348, g1903.

40. www.vitamindwiki.com, 2013.

41. Marshall T.G. Vitamin D discovery outpaces FDA decision making. Bio Essays, 2008, vol. 30, no. 2, rr. 173-182.

42. Vieth R., Bischoff-Ferrari H., Boucher B.J. The urgent need to recommend an intake of vitamin D that is effective. J. Clin. Nutr., 2007, vol. 85, no. 3, rr. 649-650.

Как работает витамин D? | Здоровье

Витамин D — самая обсуждаемая тема у адептов здорового образа жизни. Его действие иногда преувеличивают, а иногда и недооценивают. Вся правда о самом актуальном витамине нашего времени — в подробном материале врача-диетолога World Class Галины Анисени.

Витамин D — это общее групповое название пяти веществ, обладающих активностью и свойствами стеринов. Данные называют витамерами витамина D. То есть каждый витамер — это, по сути, разновидность витамина D.Итак, в настоящее время к витамину D относят следующие витамеры:

1. Витамин D 2 — эргокальциферол;
2. Витамин D 3 — холекальциферол;
3. Витамин D 4 — дегидрохолестерин;
4. Витамин D 5 — ситокальциферол;
5. Витамин D 6 — стигмакальциферол.

Витамин D 1 в природе не встречается и может быть получен путем химического синтеза.Эргокальциферол представляет собой синтетический витамин D 2 , образующийся при действии ультрафиолетового излучения на некоторые виды грибков. Витамин Д2 используется в различных готовых продуктах, таких как, например, хлеб, детские молочные смеси и так далее. Эргокальциферолает обогащенный продукт питания, помогающий организму человека поступать в нормальную дозировку витамина D.

  • Холекальциферол представляет собой натуральный витамин D 3 , который содержит в различных продуктах животного происхождения, то есть поптах в организм человека при употреблении продуктов животных .
  • Дегидрохолестерин является предшественником или провитамином для D 3 (холекальциферола). В норме в коже человека содержится именно дегидрохолестерин, из которого действует под воздействием солнечных лучей синтез витамин Д 3 (холекальциферол).
  • Ситокальциферол представляет собой витамин D 5 , который содержит в зернах пшеницы.
  • Стигмакальциферол в некоторых растениях.

Наиболее биологически активны две формы витамина D: эмокальциферол и холекальциферол, которые человек может получить с пищей или синтезировать в кожном покрове при помощи ультрафиолета. Остальные формы витамина обладают относительно низкой биологической активностью. Как правило, используются функции всех форм витамина D одинаковые, а они отличаются друг от друга, как правило, не разделяют.

Витамин D является скорее «прогормоном», чем витамином .Он состоит из феролов, приобретающих активность при ультрафиолетовом облучении. В организме этот процесс осуществляется в коже. Он необходим для обеспечения деятельности практически всех органов и систем человеческого организма. Каждый из нас с детства знает, что витамин D нужен для профилактики рахита и других костных заболеваний. Но в последние 30 лет учёные сосредоточились на изучении так называемого «внекостного эффекта витамина D». Благодаря этим исследованиям доказано, что витамин D присутствует во множестве тканях нашего организма, например, в иммунных и миелоидных клетках, в коре надпочечников, в клетках жировой ткани, толстом кишечнике, кардиомиоцитах, коже, дендритах многих клеток центральной нервной системы и других.

Поэтому витамин D оказывает самые широкие внекостные или неклассические эффекты. Огромное количество публикуемых в последние годы исследований посвящено тому, насколько важен прием витамина D для профилактики самой разной патологии. Сделаны десятки мета-анализов по профилактике и лечению заболеваний иммунной, когнитивной, репродуктивной функций, заболеваний эндокринной системы, сердечно-сосудистой патологии, туберкулеза, вирусного гепатита, сахарного диабета, ожирения, онкологических заболеваний и других патологий, вызывающих из-за дефицита витамина D.

Во-первых, именно витамин D отвечает за качественную и эффективную работу нашего иммунитета — врожденного и приобретенного. Дело в том, что он активирует защитные клетки-убийцы, предлагая который является поиск и уничтожение вирусов и бактерий.

Во-вторых, было установлено, что витамин D оказывает в выработке дофамина — гормона радости и удовольствия , поэтому нехватка нередко приводит к апатии, плохому настроению и даже депрессии.

. Благодаря контролю оптимального уровня кальция в крови, он помогает нервной системе работать без перебоев, а мышцам — сильную силу и тонус ! При дефиците витамина D наши силы «на нуле» и хроническая усталость — постоянный спутник даже в выходные дни и на отдыхе.

Витамин D — самый настоящий помощник школьников, студентов и офисных сотрудников, ведь именно он помогает улучшить память и концентрацию внимания .

Большое влияние оказывает «солнечный витамин» и на поджелудочную железу, а точнее — на синтез инсулина и регулировку сахара в крови . А у женщин также стимулирует выработку половых гормонов , что благоприятным образом сказывается на способности к зачатию.

Ну и, наконец, витамин D тормозит процессы старения :

— стимулирует аутофагию.Данный механизм основан на низкокалорийном питании — самого надёжного и изученного способа продления жизни;

— увеличивает длину теломеров. Теломеры напрямую ограничивают продолжительность жизни человека;

— снижает риск развития в преклонном возрасте многих заболеваний: инсульт, инфаркт сердца, рак, сердечная недостаточность, старческое слабоумие (деменция), сахарный диабет 2-го типа;

— предупреждает многие виды раковых опухолей. Высокие дозы витамина могут восстанавливать функцию иммунитета для лечения аутоиммунных заболеваний, как следствия старения иммунной системы (аллергия, красная волчанка, псориаз, ревматоидный артрит и другие).

Форма витамина D растворяется в жирах, он способен накапливаться в организме человека в клетках различных. Наибольшее количество в подкожно-жировой клетчатке и печени. Из-за способности к накоплению в организме человека всегда имеется количество депо витамина D, из которого данное соединение расходуется в случае недостаточного поступления с пищей.

Способность к растворению в жирах обуславливает возможность избыточного накопления витамина при его поступлении в организм человека в больших количествах.При накоплении высокой концентрации витамина D в крови и тканях организма происходит развитие гипервитаминоза, который так же, как и гиповитаминоз, приводит к нарушению функционирования различных органов и тканей (что бывает крайне редко).

Дело в том, что мы живем в северной стране, где количество солнечных дней не превышает суммарно двух месяцев за целый год. А ведь выработку D еще тормозят стекла, облака, загазованность воздуха, наша одежда и даже крема с SPF.

Использование солнцезащитного крема с фактором 15 (SPF 15) сокращает синтез витамина D в коже на 99%.Статистика не утешительна: около 90% людей по всему миру имеют дефицит витамина D.

Для всасывания витамина в кровь из кишечника необходимо достаточное количество жиров и желчи. Поэтому для лучшего усвоения витамина D его следует употреблять вместе с жирами растительного происхождения. При достаточном количестве жиров и желчи витамин D усваивается на 90%, а при их недостатке только на 60%. Усвоение синтетических витаминов D зависит от количества жиров и желчи, поэтому фармакологические препараты могут быть эффективнее натуральных соединений.

иммунорегуляторные свойства и перспективы применения в профилактике острых респираторных инфекций »Медвестник

Эволюция взглядов на витамин D

Смена парадигм — закономерное явление в развитии науки — в прогрессе знаний о витамине D прослеживается очень четко. В 20–40-х годах XX века его значение было достигнуто эффективностью лечения рахита у детей, проведенных на уровне трех десятилетий исследований последствий гиповитаминоза. витамин D может использовать в профилактике и терапии широкого круга заболеваний у взрослых и детей [3].

За последние 20–30 лет стало известно, что дефицит витамина играет роль в развитии сердечно-сосудистой патологии (например, артериальной гипертонии, венозной тромбоэмболии), инсулинорезистентности и сахарного диабета, рассеянного склероза и других аутоиммунных заболеваний, Крона, язвенного ожога. колита, синдрома хронической слабости, фибромиалгии, дегенеративного артрита, бесплодия и т.д. Кроме того, недостаточность витамина D вносит вклад в хронизацию инфекций и повышение риска развития ряда видов онкологической патологии [4, 5].

Большой интерес система представляет его влияние на иммунную.

Витамин D — регулятор иммунного ответа

Еще до наступления эры антибиотиков витамин D в составе рыбьего жира применялся при туберкулезе. Современные исследования раскрыли механизмы и важнейшие стадии антимикобакального иммунного ответа с активностью формы витамина D — 1,25 (ОН) 2 D 3 (кальцитриола), усиливающее противомикробное действие макрофагов и моноцитов [3, 4, 6].

В клетках более 30 тканей организма, а также в большинстве клеток иммунной системы (моноциты, В-лимфоциты, Т-лимфоциты, дендритные клетки, макрофаги) обнаружены рецепторы к витамину D [5, 7, 8]. Последний, связывающийся с рецептором, экспрессии особых генов, запускающих транскрипцию белков кателицидина и β-дефенсинов, которые называются эндогенными антибиотиками. Антимикробные пептиды могут встраиваться в мембрану микробных клеток и нарушать их целостность, а также проникать в цитоплазму и связываться с ДНК и РНК, что в итоге приводит к гибели клеток [3–5].

Известно, что недостаточность витамина D является важным фактором повышения уровня провоспалительных цитокинов, снижает эффективность иммунного ответа [6]. Участие 1,25 (OH) 2 D в регуляции натуральных Т-киллеров и Т-цитотоксических лимфоцитов поддержания нормального цитокинового баланса, что очень важно для предупреждения аутоиммунных расстройств и увеличения устойчивости к возбудителям инфекционных заболеваний. Кроме того, 1,25 (OH) 2 D является активным модулятором фенотипа Т-хелперов [9].

Также витамин D участвует в дифференцировке моноцитов и прелимфоцитов до их зрелых форм, в поддержании активации Т-клеток и оптимизации антиген-презрующей функции макрофагов, оказывает прямое и опосредованное влияние на В-лимфоциты [10, 11].

Витамин D в профилактике ОРИ: данные метаанализа

Данные эпидемиологических и клинических исследований, свидетельствующие об иммунорегуляторных свойствах витамина D, открывают более широкие возможности его применения с целью профилактики инфекционной патологии, в том числе острых вирусных и бактериальных заболеваний дыхательных путей.

В 2017 году были представлены данные масштабного метаанализа 25 рандомизированных контролируемых исследований с участием в общей сложности 11 321 человека в возрасте от 0 до 95 лет. Целью работы стала оценка взаимосвязи между приемом витамина D и развития ОРИ. Было установлено, что на фоне добавления нутриента в схему профилактики риска развития хотя бы одного случая ОРИ уменьшался на 12%. При этом более выраженное снижение наблюдалось в подгруппах, которые витамин D ежедневно или еженедельно без дополнительного болюсного введения.Наблюдается низкий уровень 25-гидроксикальциферола.

9000

9 значительная часть россиян проживает в условиях ограниченной эпидемиологической ситуации, обеднен важными нутриентами, дополнительный прием витамина D можно считать целесообразным и оправданным, особенно в периоды неблагоприятной эпидемиологической ситуации по ОРИ.

1.Гляделова Н.П. Витаминная недостаточность: нужна ли коррекция? // Современная педиатрия. 2017. № 5 (85). С. 33–40.
2. Амрейн К., Шеркл М., Хоффманн М. и др. Дефицит витамина D 2.0: обновленная информация о текущем состоянии в мире // Eur J Clin Nutr. 2020 Янв 20; 1-16. DOI: 10.1038 / s41430-020-0558-у.
3. Громова О.А., Торшин И.Ю. Витамин D — смена парадигмы. М: МЦНМО, 2016. — 464 с.
4. Пигарова Е.А., Плещева А.В., Дзеранова Л.К. Влияние витамина D на иммунную систему // Иммунология.2015. № 36 (1). С. 62–66.
5. Снопов С.А. Механизмы действия витамина D на иммунную систему // Медицинская иммунология. 2014. Т. 16. № 6. С. 499–530.
6. Громова О.А., Торшин И.Ю., Захарова И.Н., Малявская С.И. Роль витамина D в регуляции иммунитета, профилактике и лечении инфекционных заболеваний у детей // Медицинский совет. 2017. № 19. С. 52–60.
7. Дербишир Э., Деланж Дж. COVID-19: играет ли роль иммунное питание, особенно у людей старше 65 лет? // BMJ Nutrition, Prevention & Health 2020; 0: 1–6.DOI: 10.1136 / bmjnph-2020-000071.
8. Баннур Р., Войтович А.Н., Ларионова В.И. Роль рецептора к витамину D и его генетического полиморфизма в прогнозировании течения миопии у детей // Офтальмологические ведомости. 2010. Т. III. № 3. С. 27–33.
9. Майлян Э.А., Резниченко Н.А., Майлян Д.Э. Роль витамина D в регуляции противоинфекционного иммунитета // Крымский журнал экспериментальной и клинической медицины. 2016. Т. 6. № 4. С. 75–82.
10. Моносова О.Ю., Шарапова К.Г. Витамины, микро- и макронутриенты и их влияние на иммунную систему // Эффективная фармакотерапия в педиатрии.2010. № 2. С. 6–11.
11. Пигарова Е.А., Петрушкина А.А. Неклассические эффекты витамина D // Остеопороз и остеопатии. 2017. № 20 (3). С. 90–101.
12. Мартино А. Р., Джоллифф Д. А., Хупер Р. Л., Гринберг Л., Алоя Дж. Ф., Бергман П. и др. Добавки витамина D для предотвращения острых респираторных инфекций: систематический обзор и метаанализ данных отдельных участников. BMJ. 2017; 356: i6583. http://dx.doi.org/10.1136/bmj.i6583.
13. Лазарева Н.Б., Реброва Е.В., Пантелеева Л.Р., Рязанова А.Ю., Бондаренко Д.А. Витамин D и острые респираторные инфекции: профилактика или лечение? // Медицинский совет. 2019. № 6. С. 116–124.

***

Витамин D3 от Эвалар — препараты «с силой солнца»

  • Источники натурального 1 витамина D 3
  • Оптимальные суточные дозировки 2,3
  • Разнообразие форм выпуска: капсулы, капли, мармеладные пастилки, таблетки для рассасывания
  • Для взрослых и детей старше 3-х лет 4
  • Возможность приема всего 1 раз в сутки 5
  • Качество по стандарту GMP 6
  • Сырье от проверенных поставщиков
  • Производство в условиях современного фармацевтического предприятия на Алтае
  • Доступная цена 7,8

Витамин D 3 Эвалар 600 МЕ капсулы

  • Оптимальная суточная дозировка витамина D3 в каждой капсуле — 600 МЕ 2 .
  • Качественное сырье от немецкого производителя.
  • 1 упаковка на 2-месячный курс приема.
  • Доступная цена 7 .

Витамин D3 Эвалар 500 МЕ капли

  • Физиологичная для организма жирорастворимая форма витамина D3 для взрослых и детей с 3-х лет 9 .
  • Высокое усвоение за счет масляной формы.
  • Удобное дозирование: флакон с дозатором-капельницей.
  • Экономный расход (в 1 мл — 40 суточных доз витамина D3 (20 000 МЕ).
  • Нейтральный вкус и запах.
  • Отсутствие аллергенных компонентов и спирта.

ФРУТТИЛАР Витамин D 3 600 МЕ

  • Уникальная 10 форма витамина D3 для взрослых — мармеладные ягоды.
  • Оптимальная суточная дозировка витамина D3 в каждой пастилке — 600 МЕ 2 .
  • Приятный апельсиновый вкус.
  • Не содержит искусственных ароматизаторов, красителей, консервантов, глютена, лактозы и ГМО.

Витамин D -солнце 600 МЕ в таблетках для рассасывания

  • Оптимальная суточная дозировка витамина D3 в каждой таблетке — 600 МЕ 2 .
  • Особая микроинкапсулированная форма, которая легко усваивается 11 .
  • Удобная форма выпуска — таблетки для рассасывания.
  • 1 упаковка на 2-месячный курс приема.

БЭБИ Формула Мишки Витамин D 3 400 МЕ

  • Вкусные жевательные пастилки в форме мишек для детей старше 3-х лет 12 .
  • В каждой пастилке — 400 МЕ (10 мкг) витамина D3 для восполнения суточной физиологической потребности ребенка в «солнечном» нутриенте на 100% 3 .
  • Не содержат искусственных ароматизаторов, красителей, консервантов, глютена и ГМО.
  • Доступная цена 8 .
1. Подтверждено СоГР № АМ.01.07.01.003.R.000116.11.19 от 15.11.2019 г. (Витамин D3 500 МЕ капли), СоГР № АМ.01.07.01.003.R.000023.01.20 от 30.01.2020 г. (БЭБИ Формула Мишки Витамин D3), добровольной сертификацией (Витамин D-солнце).
2. 600 МЕ — для взрослых до 70 лет. Плещева А.В., Пигарова Е.А., Дзеранова Л.К. Витамин D и метаболизм: факты, мифы и предубеждения. Ожирение и метаболизм, 2012; 2: 33–42.
3. 400 МЕ — физиологическая потребность для детей согласно Методическим рекомендациям МР 2.3.1.2432-08 «Нормы физиологических потребностей в энергии и пищевых веществ для различных групп населения Российской Федерации».
4. Для детей — Витамин D3 Эвалар 500 МЕ капли, БЭБИ Формула Мишки Витамин D3.
5. Подтверждено СоГР № KZ.16.01.98.003.E.000256.03.19 от 28.03.2019 г. (Витамин D3 Эвалар 600 МЕ капсулы), АМ. 01.07.01.003.R.000116.11.19 от 15.11.2019 г. (Витамин D3 Эвалар 500 МЕ капли), АМ.01.07.01.003.R.000100.10.19 от 08.10.2019 г. (ФРУТТИЛАР Витамин D3 600 МЕ), RU.77.99.88.003.E.010438.11.15 от 27.11.2015 г. (Витамин D-солнце), АМ.01.07.01.003.R.000023.01.20 от 30.01.2020 г. (БЭБИ Формула Мишки Витамин D3 400 МЕ).
6. Сертификат GMP № С0170889-DS-1, NSF International (США).
7. Витамин D3 Эвалар 600 МЕ капсулы — в сравнении с аналогом по действующему компоненту, выпуску и количеству капсул по данным пилули.ru (г. Москва) на 08.06.2020 г.
8. БЭБИ Формула Мишки Витамин D3 — в сравнении с другим препаратом для детей, содержащим витамин D — аналогом по форме выпуска (№30), по данным аптечной сети «Эвалар» на 08.06.2020 г.
9. Подтверждено СоГР № АМ.01.07.01.003.R.000116.11.19 от 15.11.2019 г.
10. В ассортименте ЗАО «Эвалар».
11. Подтверждено добровольной сертификацией.
12. Подтверждено СоГР № АМ.01.07.01.003.R.000023.01.20 от 30.01.2020 г.

БАД. НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ЛЕКАРСТВЕННЫМ СРЕДСТВОМ.

Д3-КАПС 5 000 МЕ

Симптомы передозировки
Острая и хроническая передозировка витамина может привести к развитию гиперкальциемии, которая может принимать постоянный и существнеугрожающий характер. Симптомы являются нетипичными и включают сердечные аритмии, жажду, обезвоживание, адинамию и нарушения сознания. Кроме того, хроническая передозировка может привести к отложению кальция в сосудах и тканях организма.
Эргокальциферол (витамин Д2) и холекальциферол (витамин Д3) имеют относительно низкий терапевтический индекс. Порог интоксикации витамином Д показывает в диапазоне 40 000–100 000 ME в сутки при приеме на протяжении 1–2 месяцев у взрослых с нормальной функцией паращитовидной железы. Новорожденные и дети младшего возраста могут оказаться чувствительным и к более низким дозам. Поэтому не следует назначать этой категории пациентов витамин Д без медицинского наблюдения.
Передозировка показывает повышение уровня фосфора в сыворотке крови и моче, а также гиперкальциемический синдром с последующим отложением кальция в тканях, прежде всего в почках (нефролитиаз, нефрокальциноз) и сосудах. Симптомы гиперкальциемии могут вызвать анорексию, жажду, тошноту, рвоту, запор, боль в животе, мышечную слабость, усталость, психические расстройства, полидипсию, полиурию, боль в костях и в тяжелой аритмию сердца. Экстремальная гиперкальциемия может привести к коме и смерти.
Типичные биохимические нарушения включают гиперкальциемию, гиперкальциурию, а также концентраций
25-гидроксихолекальциферола в сыворотке крови.
Лечение передозировки
При передозировке необходимо проводить мероприятия по лечению часто персистирующей, а при некоторых условиях жизнеугрожающей гиперкальциемии.Мерой первой помощи является отмена лекарственного средства; для нормализации состояния гиперкальциемии, вызванной интоксикацией витамина Д, может потребоваться несколько недель.
В некоторых случаях назначение глюкортикостероидов и кальцитонина было назначением глюкортикостероидов и кальцитонина, форсированный фуросемидом, индуцированный фуросемидом.
При нормальных функциях почек уровни кальция могут быть в достаточной мере понижены внутривенным введением 0,9% раствор хлорида натрия (3–6 литров в течение 24 часов) с сопутствующим назначением фуросемида и в некоторых случаях натрия эдетата в дозе 15 мг / кг массы тела / час в сочетании с постоянным мониторингом уровня кальция и ЭКГ. При олигурии, напротив, необходимо проведение гемодиализа.
Специфического антидота не существует.
При длительной терапии высокими дозами витамина Рекомендуется развитие симптомов потенциальной передозировки (тошноты, рвоты, на начальном этапе также диареи, позднее запора, потери аппетита, усталости, головной боли, мышечной боли, боли в суставах, мышечной слабости, сонливости, азотемии, полидипсии и полиурии).

Ультра-Д Витамин Д3 25 мкг (1000 МЕ) инструкция по применению: показания, противопоказания, побочное действие — описание Ultra-D Витамин D3 25 мкг (1000 МЕ) Таблетки жевательные (45455)

Места реализации национального государства-членов Евразийского экономического сообщества.

Список литературы:

1. Лесняк О.М., соавт., Профилактика, диагностика и лечение дефицита витамина Д и кальция у взрослого населения России и пациентов с остеопорозом (по материалам подготовленных клинических рекомендаций). Научно-практическая ревматология. 2015; 53 (4): 403-408.

2. И.Е.Зазерская, Витамин Д и репродуктивное здоровье женщины, Эко Вектор Санкт-Петербург 2017.

3. Холик М.Ф., Дефицит витамина D. Медицинский журнал Новой Англии, 19 июля 2007 г.

4. Lerchbaum E et al. Витамин D и фертильность: систематический обзор. Eur J Endocrinol. 2012 May; 166 (5): 765-78.

5. Гарбедян К. и др. Влияние статуса витамина D на частоту наступления клинической беременности после экстракорпорального оплодотворения, CMAJ Open. 2013 май-июль; 1 (2): E77 – E82.

6. E.L. Heyden, S.J. Wimalawansa. Витамин D: влияет на репродуктивную функцию человека, беременность и благополучие плода. Журнал стероидной биохимии и молекулярной биологии 180 (2018) 41–50.

7.Российская Ассоциация Эндокринологов. Клинические рекомендации. Дефицит витамина Д у взрослых: диагностика, лечение и профилактика. МЗ РФ 2015.

8. Л.И. Мальцева, с соавт. Обеспеченность витамином D и коррекция его дефицита при беременности. Практическая Медицина 5 (106) сентябрь 2017 г.

9. Cristina de Angelis, et al. Роль витамина D в мужской фертильности: основное внимание уделяется яичкам. Rev Endocr Metab Disord (2017) 18: 285–305.

10. Громова О.А., с соавт. О ролях витамина D в профилактике и терапии мужского бесплодия.Качественная Клиническая Практика №3 2017.

11. Schlogl M, Holick MF. Витамин D и нейрокогнитивная функция. Клинические вмешательства в старение 2014: 9.

12. Н.В. Рылова с соавт. Роль витамина D в регуляции иммунной системы. Практическая Медицина 5 (106) сентябрь 2017 г.

13. Джафари Т. и др. Влияние витамина D на липидный профиль сыворотки крови у пациентов с диабетом 2 типа: метаанализ рандомизированных контролируемых исследований. Клиническое питание. 35 (2016), 1259-1268.

14.Dusso AS. Обновленная информация о биологической роли витамина D в эндокринной системе в современной сосудистой фармакологии Том 12, выпуск 2, 2014 г.

15. Торшин И.Ю., Громова О.А. Фармакокинетический анализ препаратов витамина D для перорального приема. Фармакокинетика и фармакодинамика, № 3 2018.

16. Вайбхав Кумар Маурья. Факторы, влияющие на всасывание витамина D в ЖКТ: обзор. J Food Sci Technol (ноябрь 2017 г.) 54 (12): 3753–3765.

17. Е.В. Ших, с соавт. «Опыт применения различных дозирования холекальциферола для достижения адекватного уровня у пациентов с нарушением репродуктивной функции», Акушерство и гинекология №2, 2019.

18. Предгравидарная подготовка. Клинический протокол. Утвержден Протоколом №4П-16 Президиума Правления междисциплинарной ассоциации специалистов репродуктивной медицины (МАРС) от 28.06.2016.

19. Roth DE. Добавки витамина D во время беременности: соображения безопасности при разработке и интерпретации клинических испытаний. J Perinatol. 2011 июл; 31 (7): 449-59.

20. Рекомендации по назначению витамина D взрослым. NHS.2013 (https://slidex.tips/download/guidelines-for-theprescribing-of-vitamin-d-in-adults).

Витамин D, или Загорать опять полезно

Вероника Благутина
«Химия и жизнь» №10, 2013

Последние пару десятков лет научный мир увлечен витамином D. Наверное, революция не меньшего масштаба произошла, когда Лайнус Полинг сформулировал свою теорию о пользе витамина С. Некоторые энтузиасты-ученые даже заявляют, что Полинг говорил всё правильно, только ошибся в букве.

Результаты тысяч исследований свидетельствуют о том, что недостаток витамина увеличивает риск развития сердечно-сосудистых заболеваний, некоторых видов рака и даже псориаза.Органы здравоохранения утверждают, что статистика не столь однозначна, поэтому пока рано рекомендовать витамин D как лечебное и профилактическое средство.

Единственный уверен, что можно сказать с помощью этого исследованиями нет никакого фармакологического лобби и специальных интересов. Ведь солнечный свет на Земле совершенно бесплатный, безопасный и безопасный.

Что это и как он действует

Витамин D — это жирорастворимые инертные вещества (прогормоны), из которых организм сам синтезирует специальные гормоны.Первое вещество называется D 3 , или холекальциферол, и оно может образовываться под действием ультрафиолета B (длина волны 280–320 нм) или поступать с животной пищей. Второй — D 2 , эргокальциферол, — не синтезируется под действием света, поступает к нам в организм только с пищей, например с некоторыми видами грибов (рис. 1).

Предшественник D 3 образует эпидермис кожи из холестерина под воздействием УФ-лучей, при температуре тела изомеризуется в D 3 , потом связывается соым белком и проникает в кровь, а с кровью переносится в печень.Туда же попадает витамин D (как D 2 , так и D 3 ) из пищи. В печени D превращается в 25-гидроксихолекальциферол (сокращенно кальцидиол, или 25 (ОH) D). На следующей стадии, в почках, из кальцидиола наконец получается активный гормон — 1,25-дигидроксолекальциферол (кальцитриол, или 1,25 (OH) 2 D; см. Рис. 2). Однако чтобы оценить, не испытывает ли человек дефицита витамина D, в крови измеряют содержание предшественника активной формы, кальцидиола. Дело в том, что, даже когда витамина D в организме уже не хватает, кальцитриола в сыворотке крови может быть много, поэтому его уровень не может быть истинным показателем.

Важнейшая функция, за которую отвечает витамин D, — формирование и обновление костной ткани, ведь без него в организме не усваивается ни кальций, ни фосфор. Но у него есть и множество других задач. Среди них — регуляция клеточного деления и управление дифференцировкой клеток, регуляция иммунного и секреция гормонов. Откуда у этого витамина такие возможности?

В клетках многих органов и тканей, врах и на мембранах, есть рецепторы кальцитриола (они так и называются VDR, от рецептор витамина D ).К ним прицепляется 1,25 (OH) 2 D, активирует этиторы, а они, в свою очередь, активируют гены, кодирующие белки, — включается синтез этих рецепторов белков. Рецепторы VDR присутствуют в клетках мозга, сердца, кожи, молочных желез, кишечника, половых органов — всего более чем в 40 органах и тканях. Есть данные, что 3% человеческого генома регулируется гормоном 1,25 (OH) 2 D. Возможно, это и объясняет его разнообразное и разноплановое действие (рис. 3).

Кальцитриол может действовать и не на уровне генома.Например, его присоединение к рецептору (в этом случае, скорее всего, к мембранному, а не к ядерному) открывает ионные каналы или изменяет активность внутриклеточных киназ — ферментов, которые вызывают фосфорную группу к белкам и тем самым запускают каскад регуляторных функций (о подобных реакциях) «Химия и жизнь» рассказывала в №11 за 2012 год, в отчете о Нобелевской премии за исследования рецепторов, сопряженных с G-белком). Это более быстрый способ регуляции, чем через гены, — от секунд до десятков минут.

Совсем простое решение

Сотрудники многих исследовательских центров сегодня пытаются ответить на вопрос: действительно ли постоянный дефицит витамина увеличивает риск не только остеопороза, но также рака, диабета, псориаза, рассеянного склероза и других страшных заболеваний? Предположение, что солнечный свет может защищать от рака, сформулировали еще в 1937 году Сигизмунд Пеллер и Чарльз Стефенсон. Потом, в 1941 году, появились, что онкологическая смертность зависит от широты проживания: чем ближе к экватору, тем меньше людей от рака.

В 1980 году Седрик Гарланд и Фрэнк Гарланд опубликовали в журнале « International Journal of Epidemiology » результаты своих исследований — достаточное количество витамина D в организме снижает риск заболеть раком толстой кишки. Это подтвердили и другие исследователи. Есть также статистические данные, согласно которым проживает в сельской местности и переезд в более южные широты также снижают риск заболеть раком.

С конца 1990-х годов число публикаций по этой теме растет лавинообразно.Многие из этих работ подтверждены, что достаточное количество 25 (ОH) D (не меньше 75 нмоль / л) в сыворотке крови снижает риск рака груди, яичников, простаты и кишечника. Однако в некоторых экспериментах ожидаемого эффекта не получилось. Даже далекому от науки человеку понятно, что набрать такую ​​статистику сложно. Надо им найти добровольцев — более-менее здоровых людей одного возраста, разделить на группы, давать им дозы витамина, а контрольной группе плацебо и наблюдать за долгое время. Онкологические заболевания, к счастью, развиваются небыстро, предсказывать их появление мы не умеем — кому-то поставят диагноз через год, кому-то через десять лет, а у кого-то за исследуемый период так ничего и не найдут. И если некоторые участники исследования заболели раком через два года даже на фоне приема достаточного количества витамина, значит ли это, что витамин не помог? Вдруг этим людям его не хватало предыдущие 25 лет?

Многие результаты были следствием клинических испытаний самого витамина D, а кальция в сочетании с витамином D (известно, что не только у женщин после менопаузы, но и у мужчин в определенном возрасте начинается остеопороз).В этом случае изначально эксперимент был нацелен на другое (предотвратить возрастную хрупкость скелета), и вычленить эффект также довольно трудно.

Цифры, опубликованные в обзоре «Витамин D для предотвращения рака: глобальные перспективы», который сделали Гарланды с соавторами (см. Ссылку в конце статьи), впечатляют. У людей, достаточно времени проводящих на солнце или принимающих кальций и витамин D внутрь (1,100 МЕ витамина D и 1,450 мг / день кальция), на 50 и больше процентов снижен риск заболеть раком простаты, груди или кишечника.

Подсчитано даже, что повышение в крови 25 (OH) D на каждые 25 нмоль снижает риск заболеть раком на 17%. Ученые также отмечают, что при достаточном уровне витамина опухоли, даже если они наблюдаются, гораздо менее агрессивны и с ними легче справляться.

Авторы обзора зашли так далеко, что предложили пересмотреть нормы приема витамина (о нормах поговорим чуть ниже, но сейчас они меньше) и давать всем 2000–4000 МЕ витамина D в день, в зависимости от широты. Для Северной Америки посоветовали норму 2000 МЕ витамина, что, по мнению авторов, сократит количество больных раком груди и толстого кишечника.Напомним, что МЕ — международная единица, или единица действия, — это доза, витамина, гормона или другого вещества, которая соответствует биологической активности; во случаях МЕ удобнее, чем многих единиц массы. Кстати, ко времени обзора в 2009 году было выполнено 3000 исследований, в том числе 275 эпидемиологических, посвященных связи витамина D и его метаболитов с онкологией. По мнению авторов, лишь некоторые из них не подтвердили эту обратную зависимость.

С эпидемиологическими исследованиями, так же, как и со статистическими, не все гладко. Коэффициент смертности от рака, как правило, выше, чем в южных широтах, увеличивается на 50%. (Естественно, говоря тут о севере и юге, мы имеем в виду наше, Северное полушарие.) Но если исследуют статистику смерти внутри одной страны, распределенную по временам года, то ее связь с солнышком обнаруживается не всегда.В общем, во многих северных странах в зимний сезон умирает больше народу, однако не во всех. Также не везде видна четкая зависимость смерти от болезней (рака, сердечно-сосудистых заболеваний и др.) По сезонам и широте. Например, для Норвегии не подтверждено, что от рака больше людей зимой, и таковых больше на севере страны. Но исследователи нашли объяснение: на севере в пищу употребляют много жирной рыбы, и это компенсирует недостаток УФ-освещения. Зато норвежские ученые нашли другую очевидную зависимость: зимой и выявляют больше всего онкологических заболеваний.

Каков возможный защитный механизм витамина D? Предложено около десяти механизмов, и все они так или иначе связаны с его не очень широко известным на клетку. Солнечный витамин регулирует рост, дифференцировку клеток и апоптоз, ингибирует рост сосудов, оказывает противовоспалительное действие и пр. Действительно, во время исследования 1,25 (OH) 2 D подавлял рост опухолевых клеток, в экспериментах in vivo и in vitro на крысах подавлял рост сосудов роста и ингибировал синтез простагландинов.

Сейчас даже делают попытки лечить (или как минимум сделать агрессивными) некоторые опухоли витамином и его производными. Сейчас идет не одна сотня клинических испытаний, поэтому, возможно, скоро что-то и прояснится. В клинике «Шарите» (Берлин, Германия) также проходят клинические испытания по лечению витамином D рассеянного склероза.

Сколько его должно быть

Сразу оговоримся, что в разных странах приняты разные нормы. По протоколу, принятому в 2010 году Институтом медицины национальной академии наук США ( Institute of Medicine US ), если в сыворотке крови уровень 25 (OH) D не достигает 50 нмоль / л, это дефицит витамина, если 50–74 нмоль / л — недостаточность, а значения от 75 нмоль / л и выше считаются нормой. Рахит и остеомаляция (размягчение костей) начинаются при значениях меньше 25 нмоль / л.

В принципе человек, который разнообразно питается, регулярно и подолгу бывает на открытом воздухе, не должен испытывать недостатка в витамине D (исключение — люди с темным цветом кожи, у которых меланин мешает выработке витамина). Но в том-то и проблема, что современный образ жизни предполагает закрытые помещения и однообразную еду на скорую руку. Поэтому сегодня у множества людей на Земле слишком низок уровень кальцидиола в сыворотке крови — по некоторым оценкам, у миллиарда человек, в том числе у более половины женщин, достигших менопаузы.

Согласно данным широкомасштабных измерений, третье население США находится в зоне «риска неадекватного потребления», то есть у них витамина меньше на 75 нмоль / л. Самое удивительное, что даже в солнечных странах — в Индии, Пакистане, Иране, Китае — 60–80% населения не показывает этого показателя. Основные причины — длительное пребывание в закрытых, темный цвет кожи, недостаточное количество рыбы в рационе.

С едой все довольно просто. Основной источник витамина D 2 , или эргокальциферола, — некоторые грибы.Не шампиньоны из теплиц, «дикие»: различные источники называют шиитаки, белые грибы. Витамин D 3 есть в животных продуктах. Его довольно много в печени рыб, меньше — в жирной рыбе, а еще меньше в молоке, сливочном масле, сыре, яичном желтке (см. Табл.).

По действующим рекомендациям, в день человеку необходимо 600 ME. Эту дозу можно получить с пищей, только если питаться одной жирной рыбой. А так, в нормальной жизни, из еды мы получаем максимум 10% суточной нормы витамина D.Поэтому без солнца не обойтись никак.

Солнечные ванны нужны при этом довольно продолжительные. Вот одна из рекомендаций: 30 минут на солнце каждый день. Если вы загораете в Испании или Калифорнии (широта 38 °), то 12 минут солнечного ванн в день при открытом 50% тела дадут вам 3000 МЕ в день. Или же минимальная эритемная доза (МЕD), то есть пребывание на солнце, дает легкое покраснение кожи спустя 24 часа, эквивалентна выработке 10–20 тысяч МЕ витамина. Естественно солнцезащитные, безных кремов, которые блокируют его синтез.

Многие читатели, наверное, помнят, используют прямые солнечные лучи из-за опасности заболеть раком кожи. Сегодня, с учетом данных по витамину D, все-таки советуют принимать короткие солнечные ванны, но главное — есть больше жирной рыбы. (А при необходимости зимой принимать пищевые добавки.)

Кстати, поскольку осенью и зимой солнца совсем мало и уровень витамина неизбежно падает, к концу лета его значения должны превысить 80 нмоль / л, чтобы хватило на зиму.Многие лампы дают другой УФ-спектр, не такой, как у Солнца, — ультрафиолет A (320–400 нм), а не B (280– 320 нм). Поэтому в солярии можно получить симпатичный смуглый оттенок кожи, но не пополнить запасы витамина D.

Группы риска

Кому не хватает витамина D? Пожилым людям, которые редко выходят на улицу, детям на грудном вскармливании (если мама не имеет достаточное время на солнце), а также всем, кто живет в северных широтах (севернее 42 ° — то есть это и Москва, и Санкт-Петербург) …). Однако не только им. Есть люди, которые просто избегают солнца — берегут кожу или считают ультрафиолетовое облучение вредным и боятся его. И даже когда мы идем загорать, то привычно берем с собой набор солнцезащитных кремов. Они действительно используют кожу от солнечных ожогов, но заодно блокируют выработку витамина D. Как уже говорилось, в группе риска оказываются люди с темной кожей. Им нужно в разы больше времени, чтобы выработать те же количества витамина D.

И наконец (хотя, наверное, это поставить в начало) — люди с избыточным весом.Индекс массы тела (BMI) вычисляется как вес, два раза поделенный на рост в метрах (М / L·L, кг / м 2 ). Если получается 25–30 кг / м 2 , то у человека избыточный вес, а больше 30 — уже ожирение. Так вот, чем больше этот индекс, тем достоверно меньше 25 (OH) D в сыворотке крови: увеличение BMI на единицу уменьшает содержание 25 (OH) D на 0,7–1,3 нмоль / л. Статистика утверждает следующее: 19% мужчин и 27% женщин с нормальным весом (ИМТ менее 25 / м 2 ) имеют уровень витамина D выше 100 нмоль / л; у 75% мужчин и 40% женщин индекс массы тела более 40 кг / м 2 не хватает витамина зимой, а у четверти и летом тоже; 71% мужчин и 62% женщин с ожирением имеют недостаточный уровень витамина D (менее 75 нмоль / л).Добавим, что к 2015 году в мире будет 2,3 миллиарда людей избыточным весом, из них 700 миллионов с ожирением.

Причина понятна: витамин D — жирорастворимый, вот он и запасается избыточной подкожной жировой ткани и становится очень малодоступным. Подсчитано, что у женщины с нормальным весом 35% витамина D распределено в жировой ткани, 30% — в сыворотке крови, 20% в мускулах, а 15% — в других тканях. Женщины с избыточным весом три четверти своего запаса хранятся в жировой ткани.

Неумолимая статистика утверждает, что ожирение — это повышенный риск заболеть раком. Не всеми его видами, кроме того, у мужчин и женщин риски немного различаются, но по некоторым позициям опасность увеличивается чуть ли не в полтора раза. Почему? Предположительно выглядит так: сначала при цептке веса нечувствительность рецепторов к инсулину (так называемый диабет II типа). Потом жировая ткань начинает активно выделять в крови гормоноподобные вещества, адипокины, начинается воспаление, увеличивается в плазме, эстрадиола и тестостерона при этом уменьшении связывающих их белков глобулинов — процесс запущен.Получается, что ожирение, содержание витамина D и риск заболеть раком связанно (рис. 4). По исследованиям норвежских ученых, опубликованным три года назад (« Molecular Nutrition & Food Research », 2010, 54, 1127–1133, DOI: 10.1002 / mnfr.2002), люди с индексом массы тела, близким к 45 кг / м 2 , почти в два раза чаще болеют онкологические заболевания, и почти в 20% случаев — вкладываемого содержания витамина D. Для рака молочной железы этот вклад вырастает до 40%, а для рака толстой кишки чуть ли не до 70%.

Как же быть нам, жертва современной цивилизации? Хотя большое количество специалистов считает, что в современных условиях нормы надо пересматривать, официальные органы всех стран не торопятся с переменами. Поэтому если сегодня посмотреть Википедию на трех языках, английском и французском, то мы увидим, что механизм действия описан один и тот же, а тексты о защитной роли и рекомендации разные. Пока американское FDA и аналогичная организация в Канаде советуют не соблазняться мыслью об очередной панацее, Канадская организация остеопороза и Канадское противораковое общество, равно как и многие специалисты, считают, что ждать нечего и каждому в день надо принимать от 2000 до 6000 МЕ.Между тем хотя бы и проверено, что высокие дозы витамина переносятся хорошо без всяких последствий, есть данные, что слишком высокий уровень витамина D (больше 150 нмоль / л). рака и преждевременному старению.

Поэтому не стоит бросаться в крайности. Были кампании по борьбе с солью, сахаром и помидорами. Затем мы вдруг узнали, что загорать вредно и от этого бывает меланома, а теперь говорят, что без солнца хоть и живет, но плохо.Умеренность и разумность всегда были лучшей рекомендацией.

Литература:
Зоя Лагунова. Статус витамина D: УФ-облучение, ожирение и рак. 2011, Серия диссертаций, представленных на медицинский факультет Университета Осло.
C.F. Гарланд, Э. Горхэм, С. Mohr, F.C. Гарланд. Витамин D для профилактики рака: глобальная перспектива. « Анналы эпидемиологии », 2009 г., 19, 468–483, DOI: 10.1016 / j.annepidem.2009.03.021.

Витамины и их роль в функционировании репродуктивной системы | Бабичев

Необходимость анализа роли витамина в нормальном функционировании системы внутренней регуляции.Витамины, как и гормоны, являются высокоактивными соединениями, причастными к работе всех звеньев регуляции гонадотропной функции гипофиза на уровне гипоталамуса, так и гипофиза и половых желез. Такой витамин, как D 3 с его общегенерализованным, может быть рассмотрен как аналог гормонов, принимающих участие в реализации гормональных эффектов на всех уровнях. Большой интерес у эндокринологов-клиницистов проявляет и к другим жирорастворимым витаминам, какими являются витамины А и Е.

Исходя из вышеизложенного, предпринята попытка описать вспомогательные функции витаминов в нормальном функционировании репродуктивной системы, механизм их действия и значимости использования их в терапевтических целях.

Витамин D 3 . Максимальный интерес у исследователей в плане роли витаминов в системе репродукции вызывает витамин D 3 . Витамин D 3 . с кальцитонином и тиреоидными гормонами, необходимым для сохранения гомеостаза кальция и фосфора.К настоящему времени известно, что витамин D 3 влияет на процессы ионного транспорта в таких органах-мишенях его действия, как кишечник, почки и костная ткань [56]. Механизм действия одного из производных витаминов D 3 , а именно 1,25 (ОН) 2 D 3 , являющихся наиболее биологически активным, аналогичным действию стероидных гормонов [22]. Инициация его действия внутри клетки начинается со связывания его специфическим цитоплазматическим рецептором. Такие рецепторы обнаружены в кишечнике и других тканях [55]

Исследования последних лет, проведенных на органах и тканях млекопитающих, выявили рецепторы к 1,25 (OH) 2 D 3 в костной ткани [14], почках [18].околощитовидных железах [37], гипофизе [35], молочных железах и коже [19], половых железах | 36], а также в некоторых опухолевых клеточных линиях, в частности в остеогенной саркоме [49], и MCF-7, клетках опухоли молочной железы [25].

Хотя функции 1.25 (OH) 2 D 3 еще до конца не раскрыты. Наличие собственных рецепторов регуляции метаболизма кальция и фосфора, ставит перед исследователями вопрос о специфическом значении данного соединения в различных факторах организма, и в частности в контроле репродукции.

В опубликованной в последние годы литературе, проблеме влияния витамина D 3 на репродуктивную функцию, нам представляется целесообразным и рассмотреть вопрос, в которых обмен витамина D 3 в организме и его действие на органы-мишени связаны с регуляцией репродукции самым непосредственным образом. К таковым можно отнести модуляцию активности гидроксилаз витамина D 3 эстрогенами, его роль в процессе роста и дифференцировки клеток, а также витамин D 3 — как гормональный мессенджер солнечного света.

Чтобы приобрести биологическую активность витамина D 3 должен дважды гидроксилироваться, сначала в печени 25-гид- роксилазой, а в почках I u-гидроксилазой, в результате чего образует активный метаболит витамина — 1,25 (OH) 2 D 3 [23].

Активность ла-гидроксилазы, как было показано в ряде исследований, находится под рядом факторов, в том числе и гормонов. Основным эндокринным модулятором синтеза 1,25 (OH) 2 D 3 являются паратгормон [59] и эстрогены [66].Эти данные представляют собой особые данные для понимания патофизиологических процессов при нарушении функций почек, гипопаратиреозе, постменопаузальном остеопорозе.

Имеется значительное число данных, подтверждающих, одной из причин вышеперечисленных заболеваний нарушение активного процесса захвата кальция из просвета кишечника [24]. Эстрогены и прогестер стимулируют lu-гидроксилазу почек курицы, имеющий высокий уровень 1,25 (OH) 2 D 3 в крови, что в свою очередь приводит к улучшению утилизации кальция и образования я скорлупы [12].Заметное повышение активности почечной I а-гидроксилазы наблюдается у цыплят и петушков при инъекции им эстрогенов и гестагенов | 66 |. Что касается человека, то исследования, проведенные у женщин, страдающих постменопаузальным остеопорозом, показали, что только препараты эстрогенов в комбинации с гестагенами восстанавливают процессы всасывания кальция в кишечнике, в то время как плацебо было неэффективно [8]. Так как всасывание кальция находится под контролем 1,25 (OH) 2 D 3 , то можно предполагать, что увеличение кальция под воздействием гормональных препаратов следствие повышения продукции 1,25 (OH) 2 D 3 .Действительно, недавно было обнаружено прямое действие эстрогенов на синтез

  • (ОН) 2 D 3 в почке человека [17]. Эти факты позволяют снизить активность биологически активного производного витамина D 3 как следствие снижения эстрогенной активности яичников, вызывающее развитие постменопаузального остеопороза. Однако применение эстрогенных препаратов для лечения данного заболевания ограничено их побочными эффектами [62].В связи с этим большое значение имеет использование 1,25 (OH) — 2 D 3 , в количестве I мкг в день эффективным и хорошо переносимым средством лечения данного заболевания [9]. Положительный прогноз для применения метода лечения постменопаузального остеопороза дают результаты исследования, показавшего повышение в крови уровня остеокальцитонина (белка, связывающего кальций) у престарелых людей после терапии витамином D 3 [31].

Однако еще более важен витамин D 3 для развивающегося организма.Одной из лучших моделей для понимания эффектов 1,25 (OH) 2 D 3 на геномном уровне являются исследования молекулярных процессов экспрессии витамин D-зависимых кальцийсвязывающих белков (КСБ 9 д и или КСБ 28 д а ), наиболее изученными наиболее изученными маркерами активности

.
  • (OH) 2 D 3 [26]. Эти экспрессины экспрессируются в различных тканях организма с повышенной степенью специфичности, например, у цыплят экспрессия КСБ 2 8d а в кишечнике полностью зависит от присутствия 1,25 (~ (5H) 2 D 3 , но эта зависимость намного менее выражена в почках и совершенно отсутствует в мозге [40].Таким же образом 1,25 (OH) 2 D 3 регулирует экспрессию КСБ 9 д а в кишечнике и почках крыс, но не влияет на таковую в плаценте и мозге [67].

При изучении чувствительности к двум основным метаболитам витамина D 3 -1,25 (OH) 2 D 3 и 24,25 (OH) 2 D 3 — в эмбриональном и неонатальном периоде развития в В некоторых тканях организма крысы установлено, что хондробласты, клетки почек, мозжечка и гипофиза сначала чувствительны к 24,25 (OH) 2 D 3 , а также — к 1,25 (OH) 2 D 3 [ 63].Эти данные предположить предположить, что 24,25 (OH) 2 D 3 действует как фактор созревания в периоде эмбриогенеза, возможно индуцируя синтез рецепторов к 1,25 (OH) 2 D 3 и одновременно способствуя ингибирование собственных собственных рецепторов [63].

К настоящему времени установлено, что 1,25 (OH) 2 D 3 участвует в регуляции экспрессии большого числа генов как связанных, так и не связанных с поддержанием гомеостаза кальция [36].Эти факты значительно расширяют границы изучения 1,25 (OH) 2 D 3 в эндокринологии. Эффекты этого кальциотропного гормона, точнее многофункционального стероидного гормона, включают регуляцию клеточного роста, пролиферации и дифференцировки многих тканей. В этом плане следует включить взаимодействие 1,25 (OH) 2 D 3 и иммунной системы. Ранее считалось, что синтез 1,25 (OH) 2 D 3 осуществляется только в почках и плаценте [71].В последнее время показаны активированные моноциты и макрофаги, способные синтезировать 1,25 (OH) 2 D 3 [60]. Более того, моноциты и лимфоциты имеют рецепторы к 1,25 (OH) , D 3 , влияют на процессы дифференцировки этих клеточных линий [50]. В связи с тем, что между эндокринной и иммунной системами имеются тесные взаимоотношения, можно сделать вывод о важном значении витамина D 3 в терапии многих заболеваний. Особенно следует подчеркнуть его ингибиторное влияние на рост опухолевых клеток молочной железы.Ряд данных подтверждает концепцию опосредования ростинги- бирующего эффекта витамина D 3 через рецепторный механизм [54]. Также показано, что 1,25 (OH) 2 D 3 способен модулировать рост опухолевых клеток молочной железы в зависимости от действия половых стероидов [16].

Клетки опухоли гипофиза (GH 3 ), которые спонтанно синтезируют и секретируют пролактин и гормон роста, в свою очередь подходящую модель для изучения механизма действия 1,25 (OH) 2 D 3 .Обнаружение рецепторов к

  • (OH) 2 D 3 в ткани QH 3 подтверждает предположение о существовании петли обратной связи между почками и аденогипофизом в контроле секреции пролактина [34]. Влияние
  • (OH) 2 D 3 секреция пролактина и гормона роста в свою очередь находится под контролем тиролиберина и соматостатина, двух важных регуляторов секреции пролактина, причем для эффекта 1,25 (OH) 2 D 3 необходим экстра- клеточный кальций [53].

Известно, что усиливает эффект пролактин-мРНК и пролактина в ОН 3 -клетках, используемых в бескальциевой среде [72]. Кроме того, есть данные, что 1,25 (OH) 2 D 3 усиливает действие Са 2 + на синтез пролактин-мРНК [70]. Суммируя результаты этих исследований, можно сделать вывод, что действие 1,25 (OH) 2 D 3 D 3 заключается в том, что облегченный транспорт экстраклеточного кальция внутрь клетки, тем самым оказывает влияние на транскрипцию гена пролактина и / или стабильность мРНК.Проводя аналогию между индукцией белков белков, связывающих кальций, слизистой оболочки кишечника под областью 1,25 (OH) 2 D 3 -клетки, можно предположить, что индуктивный эффект 1,25 ( OH) 2 D 3 в отношении Са 2 + -связычных белков является общим, присущим данному витамину, посредством которого он влияет на активность самых разнообразных клеток [34].

В связи с этим следует упомянуть, что Са 2 + -зависимые механизмы участвуют в модуляции активности ферментов метаболизма циклических нуклеотидов, фосфорилировании белков, регуляции секреторной функции клеток, мышечном сокращении, сборке микротубул.метаболизме гликогена, транспорте ресторан. Также Са 2 + -зависимый механизм необходим для биосинтеза стероидов в семенниках и надпочечниках [42], для стимуляции ЛГ секреции как тестостерона клетками Лейдига [41], так и эстрогенов овариальными клетками [69], для гонадотропин-рилизинг-гормонстимулирующего освобождения из клеток гипофиза.

представляется нам весьма интересной гипотеза В. Штумпф, М. Денни [65], согласно которой 1,25 (OH) 2 D 3 можно рассматривать как «гелиогенный гормон», обеспечивающий со своим антагонистом «гормоном темноты» — мелатонином адекватную реакцию организма к условиям окружающей среды.Синтез и действие 1,25 (OH) 2 D 3 зависит от количества света, проникающего в кожу и регулирующего метаболизм витамина в печени, почках и коже. Авторадиографическими методами исследования показано, что мишенями 1,25 (OH) 2 D 3 имеют мозг, гипофиз, щитовидная железа и паращитовидная железа, тимус, плацента, молочные железы, поджелудочная железа, надпочечники, половые железы, почки, кишечник [ 65]. Действие 1,25 (OH) 2 D 3 на клетки-мишени организма модулируется рядом факторов: продукцией в печени специфических белков, связывающих 1,25 (OH) 2 D 3 , уровень мелатонина в крови, степенью пигментации кожи, нейроэндокринным эффектом видимого света и температурой.Таким образом, влияние света как фактора внешней среды на процессы репродукции опосредуется не только визуальным освещением, но и коротковолновым, синтез 1,25 (OH) 2 D 3 в коже и его действие в организме. Связывание 1,25 (OH) 2 D 3 в ядре клеток организма и действия данного соединения на уровень гормонов в крови показывают, что 1,25 (OH) 2 D 3 следует рассматривать не только как регулятор метаболизма кальция, но и как соматотропный активатор с выраженным на рост, развитие и репродукцию [65].Этот вывод подтверждают данные о кооперативном действии 1,25 (OH) 2 D 3 и эстрогенов в регуляции репродуктивной функции, синхронном изменении уровня 1,25 (OH) 2 D 3 и эстрогенов в крови во время менструального цикла, полового созревания, лактации, беременности [65]. По аналогии с организующими и активационными эффектами действия половых стероидов в системе регуляции гонадотропной функции гипофиза и полового поведения таковые предполагаются и для стероидного гелиоген- ного гормона 1,25 (OH) 2 D 3 [65].Так, 1а-гидроксилнрование 25 (ОН) -холекальциферола было обнаружено в плаценте и почках плода у многих видов млекопитающих. Результаты исследований показали, что 1,25 (OH) 2 D 3 легко проникает через плаценту, после чего его можно построить в таких органах плода, как автора почки, панкреатическая железа, кожа, кости скелета, зубы.

Предполагается, что с изменением в крови уровня

  • (OH) 2 D 3 связаны видоспецифичность биологических ритмов плода, возраст наступления менархе, регуляция овуляции и фертильности, что обеспечивает подготовку организма к репродукции и рождению потомства [65].

Таким образом, накопленные к настоящему времени данные взаимодействуют с витамином D 3 с репродуктивной функцией, его влияние на многие жизненно важные процессы открывают перед исследователями и врачами-клиницистами широкие перспективы. Сейчас исследуют аналоги витамина D 3 , применение которых позволяет устранить такой нежелательный побочный эффект, как гипокальциемия, и обеспечит возможность более полного изучения роли 1,25 (OH) 2 D 3 в

пролиферации и дифференцировке клеток, а также использование данного соединения для практической медицины [7].

Витамин Е

Существование в пище факторов, которые могут влиять на репродукцию, впервые было установлено в 1922 г. (27]. Особое внимание исследователей привлекли к себе производные бензпирена, в совокупности названные токоферолами, или витамином Е.

Витамин необходим для сперматогенеза у ряда животных, включая млекопитающих, птиц, рыб и насекомых (4, 45, 47). При отсутствии в пище витамина Е у цыплят, крыс, хомяков, кроликов, морских свинок, собак, кошек, свиней и обезьян наблюдается дегенерация сперматогенных клеток [43—45].У самцов крыс исключение из пищи витамина Е в первую очередь занимается сперматогенез, но не влияет на функцию клеток Лейдига 143—45]. Известно, что нарушение сперматогенной функции семенников можно предотвратить, использовать терапию витамином Е не позже 20-го дня после его исключения, в более поздние сроки повреждение дифференцировки сперматогенных клеток необратимым [43-45]. Этот факт свидетельствует о том, что витамин Е-зависимые процессы на определенных стадиях сперматогенеза запрограммированы в препубертатном периоде развития.Гистологические изменения в строении семенников у самцов крыс, лишенных витамина Е, можно наблюдать только по достижению ими возраста 2,5—3 мес. [43]. Таким образом, дегенеративные процессы, характеризующие сперматогенеза, а именно: нарушение неподвижности, ядерный хромолиз сперматид и вторичных сперматоцитов, слущивание и расплавление стволовых клеток, требуют своего завершения 2–3 нед. Однако в течение этого периода и до 14-недельного возраста не наблюдается различий между опытной и контрольной группой самцов в плазме крови, в размерах семенных пузырьков, а также их способности синтезировать цитрат, который является основным источником энергии для сперматозоидов, а также на уровне фолликулостимулирующего гормона в плазме крови, который в плазме крови синхронно повышается и демонстрирует пиковых величин к 5-6-месячному возрасту, а постепенно снижается.В этот период не нарушается синтез ингибина в клетках Сертоли [20]. На основании этих данных был сделан вывод, что нейроэндокринная регуляция гонадотропной функции гипофиза по механизму отрицательной обратной связи (между продукцией фолликулостимулирующего гормона и ингибина) не нарушена при лишении животных витамина Е и что нарушение сперматогенеза не может быть связано с ослаблением функциональных связей гипоталамусом, гипофизом и семенниками [20]. Таким образом, можно предположить, что роль витамина в развитии сперматогенной функции семенников является уникальной и специфичной.

Связь между концентрацией гонадотропных и половых гормонов в плазме крови и сперматогенной функции семенников была изучена на многих экспериментальных моделях; результаты проведенных исследований сравнивались с данными, полученными в опытах на животных, лишенных витамина Е. Дегенерация герминального эпителия семенников наблюдается при их трансплантации в брюшную полость [51], облучении [61], введении ряда анти- сперматогенных специфических препаратов [5, 29, 30, 48], общем дефиците специфических нутриентов, таких, как тиамин [21] ], витамин А [68], жирные кислоты [57], цинк [2].В большинстве случаев нарушению сперматогенеза сопутствует повышение уровня фолликулостимулирующего гормона в крови, что свидетельствует об осуществлении эффекта витамина Е на уровне гонад и его направленности на интратестикулярные факторы регуляции сперматогенеза [20].

Известно, что а-токоферол является активным антиоксидантом, угнетающим свободнорадикальные реакции и защищающим ненасыщенные жирные кислоты в липидах от пероксидации, а следовательно, клеточные и субклеточные мембраны от повреждений; внедряясь в фосфатидный слой мембраны, витамин Е влияет на ее физические свойства.Здесь следует отметить, что семенники имеют высокую оценку йена сыщенных жирных кислот, уязвимых к повреждениям оксидантами [10]. Однако витамин Е в регуляции метаболизма липидов и поддержании целостности мембран может быть шире его антиоксидантной роли. Например, витамин Е контролирует активность фосфолипазы А 2 , играющую роль в метаболизме арахидоновой кислоты, предшественницы всех простагландинов [58]. Известно, что клетки Сертоли под действием фолликулостимулирующего гормона секретируют протеин, который регулирует интратестикулярный уровень те- стестерона и митогенных пептидов [28].Показано, что вита мин Е стимулирует рост клеток Сертоли в культуре тканей и [46]. В связи с этим фактами можно предположить, что витамин Е влияет на процессы сперматогенеза посредством действия на этапы функционирования клеток Сертоли [20].

Необходимы дальнейшие исследования специфичности действия витамина Е на интертестикулярную регуляцию стадий развития зачаточных клеток сперматогенного эпителия.

У самок крыс дефицит в рационе витамина Е вызывает внутриутробную гибель плода, дегенеративные изменения в матке, дегенерацию эмбриональной сосудистой системы, анемию эмбриона [38].

Имеются данные о возможном участии продуктов свободно-окислительного окисления липидов в нарушении репродуктивной функции у самца крысы [1]. Комплекс антиоксидантов, который включает ацетат токоферола, тиоловый антиоксидант и индуктор пероксидаз, аскорбат и рутин, давал выраженный защитный эффект на состояние репродуктивной системы у самца крысы. Полученные данные позволили авторам высказать предположение, что наличие системы антиоксидантной защиты сперматогенного эпителия от воздействия избыточного свободнорадикального окисления липидов весьма важным условием передачи интактного наследственного материала, а также, что использование препаратов антиоксидантов в качестве средств, нормализуют репродуктивную функцию в низких поступлениях и повышенного расхода алиментарных антиоксидантов (зимневесенний период, стресса, ограничение физических активности, повышение радиоактивного фона и др.), имеет большое значение.

В связи с этим следует подчеркнуть важность применения витамина Е в комплексном прочими витаминами и минералами. Как пример можно привести исследование, которое показывает тонкий кооперацию в плазме крови, что подтверждает их действия в регуляции иммунных функций организма, ингибиции действия онкогенов, стабилизацию мембранных эритроцитов при действии пероксидаз при некоторых кожных заболеваниях [6] .

Витамин А

Обсуждая действие витамина Е на сперматогенную функцию семенников, мы включаем витамин А, который также необходим для нормального матогенеза | 68].При дефиците в пище витамина А (ретинола) сперматогенез прекращается на стадии мейоза, т. е. значительно раньше, чем при дефиците витамина Е. причем это нарушение имеет обратимый характер [13] и не зависит от андрогенной функции семенников [3]. У животных, лишенных витамина А, уровень тестостерона в плазме крови почти не отличается от нормы, уровень фолликулостимулирующего гормона увеличивается до пороговых величин, но продолжает снижение не происходит и уровень гонадотропина остается повышенным [3, 13].

После терапии витамином А сперматогенез у самцов крыс восстанавливается, но при этом наблюдается длительная гиперсекреция фолликулостимулирующего гормона [33].

В культуре ткани семенника с крипторхизмом мышей ви тамин А действует синергично с фолликулостимулирующим гормоном, индуцируя дифференцировку сперматогоний типа А [39]. Он также необходим для функционирования клеток Сертоли, оказывая на функцию этих клеток прямое действие | 11]. Имеются, что не только сам ретинол, но и его метаболит — ретиноевая кислота — в свою очередь принимает участие в регуляции репродукции, способствуя стероидогенной функции семенников [52].

Молекулярные основы действия витамина А на функции многих органов и изучены достаточно полно. В цитозоле различных клеток организма обнаружены два типа проявляющих витамин А-связывающую активность | 57]. Пер вый тип является ретинолсвязывающим белком (РСБ), который к определенному времени определен радиоиммунологическим методом почти во всех органах и тканях тела, выделен и очищен. Известно, что РСБ состоит из одной полипептидной цепи с мол. м. 14 600 дальтон, имеет одно место связывания более высокой степени специфичности по сравнению с РСБ крови (57].

Второй типн А-связывающего белка, также широко распространенного в тканях тела, — клеточный белок, связывающий ретиноевую кислоту (РКСБ). Его главное отличие от РСБ заключается в связывании не ретинола, а ретиноевой кислоты, все остальные характеристики подобны РСБ (57).

В семенниках крыс методами иммуноцитохимии были выявлены оба белка — РСБ и РКСБ, но локализация их в клетках семенника различна. РСБ г; а одится в клетках Сертоли, выполняющих трофическую функцию для клеток сперматогенного эпителия, в то время как РКСБ обнаруживается только в сперматогенных клетках, причем на поздних стадиях клеточной дифференцировки.При этом следует отметить, что ретиная кислота не способна поддерживать сперматогенез у млекопитающих, хотя у них обнаруживаются клетки Сертоли, незначительное число сперматогоний и сперматоцитов, сперматиды у этих животных отсутствуют. Причина неспособности ретиноевой поддержки сперматогенез может заключаться в контактах между клетками Сертоли, при которых обеспечивается строгое отграничение наружного и внутреннего отделов сперматогенного эпителия в стенке семявынос канальца.Комплекс ретино-РСБ находится в интерстиции семенных канальцев, и для обеспечения более поздних стадий сперматогенеза он проникает через интер- стиций в клетки Сертоли, в то время как для комплекса ретиная кислота — РКСБ аналогичного механизма не существует, ретиноевая кислота не может проходить через барьер внутрь сперматогенных клеток на поздних стадиях дифференцировки, которые локализуются в алюминальной области эпителия канальца [57]. Скорее всего, ретиная кислота образуется из ретинола in situ, это объясняет данные исследований, содержащиеся в пище, как содержащаяся в пище, так и при непосредственном введении в тестикулы, не способствующая поддержанию сперматогенеза [57].

В последнее время все больше внимания стало уделяться такому свойству витамину А и его натуральных и синтетических производных, как нормальные дифференцировки эпителиальных тканей. Во многих экспериментальных системах ретиноиды проявляют тенденцию к подавлению митотической активности опухолевых клеток и препятствию трансформирующего эффекта канцерогенов [G4]. Известно, что эпителиальная гиперплазия предстательной железы мышей, вызванная экспозицией к химическим канцерогенам или обработкой тестостероном, снижается до уровня у интактных животных добавлением в среду клеток данного органа ретиноевой кислоты, при этом снижении скорости ДНК и скорости клеток [15].

При изучении действия ретиноевой кислоты метаболизм тестостерона в опухолевых клетках предстательной железы человека показывает, что ретиная кислота дозозависимым образом ингибирует активность 5а-редуктазы, которая превращает тестостерон в его активный метаболит 5а-дигидротесто- стерон [32]. Это исследование дает возможность надеяться, что ретиноиды и их аналоги найти применение в лечении онкологических заболеваний.

В заключение хочется отметить следующее. Репродуктивная функция циклична по своей природе, витамин может изменяться в зависимости от физиологического состояния организма, при половом созревании, беременности, лактации и пр.Как видно из приведенных нами данных, жирорастворимые витамины принимают непосредственное участие в функционировании репродуктивной системы. Информация о механизмах действия витаминов на всех уровнях регуляции репродуктивной функции имеет большое значение в развитии будущих подходов к оптимизации диеты при коррекции нарушений репродуктивной функции. Нам представляется, что без глубокого понимания роли витаминов в функционировании органов, тканей и клеток, обеспечивающих репродукцию, невозможен прогресс в области эндокринологии, нейроэндокринологии и связанных с ними областей медицины и биологии.

1. Гайшенец В. Р., Бобырев В. Н., Воскресенская О. Н. // Бюл. экспер. биол.— 1982.— Т. 107, № 9.— С. 229—231.

2. Апгар Дж. // Анну. Rev.— 1985.— Vol. 4, N 43.— АР. 43–45.

3. Апплинг Д.Р., Читил Ф. // Эндокринология. — 1981. — Вып. 108, №1, —П. 2120—2125.

4. Арскотт Г. Х., Пакер Дж. Э. // Дж. Натн. — 1976. — Vol. 91, — 219—223 с.

5. Биери Дж. Г., Мейсон К. Э .. Привал Э. Л. // Там же.— 1982.— Вып. 97, — С. 162–172.

6.Банк М. Дж., Динистран А. М., Шварц М. К. и др. // Proc. Soc. опыт Биол. (Н.Ю.) .— 1989.— Т. 190, № 4.— С. 320—323.

7. CanCela L., Nemere I., Norman A. // J. Steroid Biochem. — 1988, — Vol. 30, N 1.— С. 33–39.

8. Канигга А., Дженнари К., Борелло Г. // Брит. мед. J.— 1970.— Vol. 4.— С. 30—32.

9.Канигга А., Лоре А., де Кайрано Г. и др. // J. Steroid Biochem. — 1987, — Vol. 27, № 4–6, — С. 815–824.

10. Карпентер М. П. // Биохим. биофиз. Acta.— 1979.— Вып. 231, N I.—P. 52—58.

11. Карсон Д. Д., Летинарз В. Дж. // Журнал биол. Chem.— 1983.— Vol. 258, — С. 1632—1638.

12.Кастильо Л., Танака Ю. Вайнленд М. Дж. И др. // Эндокринология. — 1979, — Вып. 104, —П. 1598—1601.

13. Катиньяни Г. Л., Бир Дж. Г. // Nutr. Метаб. — 1980. — Вып. 24, — С. 255–261.

14. Чен Т. Л., Херст М. А., Фельдман Д. // Журн. Биол. Хим. — 1979 — Т. 254, — С. 7491–7494.

15.Чопра Д. П., Вилкофф Л. Дж. // Тр. Soc. опыт Биол. (Н.Ю.). — 1979, —Тт. 162, —стр. 229—234.

16. Chouvet C., Vicard E., Devonec M., Saez S. // J. Steroid Biochem. — 1986, — Vol. 24, № 1, — С. 373–376.

17. Кристиансен К., Кристенсен М. С., Ларсен Н. Э. // J. Clin. Endocr.— 1982.— Vol. 55, — С. 1124—1130.

18.Колстон К. В., Фельдман Д. // Там же.— 1979.— Vol. 49.— С. 798—800.

19. Колстон К. В., Херст М. А., Фельдман Д. // Эндокринология. — 1980 — Т. 107, —П. 1916—1922 гг.

20. Купер Д. Р., Клинг О. Р., Карпентер М. П. // Там же.— — 1987, —Vol. 120, № 1.—П. 83—90.

21.Дельпост П., Терройн Т. // Арх. Sci. физиол. — 1966. — Вып. 20, —стр. 65—70.

22. Де Лука Х. Ф., Обувь Х. К. // Ann. Ред. Биохим. — 1946, тт. 34, — С. 631–666.

23. Де Лука Х. Ф. // Витамин D: основные и клинические аспекты / Под ред. Р. Кумара. — Бостон, 1984. — С. 1-10.

24.Диббл Дж. Б., Шеридан П., Хэмпшир Р. и др. // Clin. Endocr.– 1981, — Vol. 15, — С. 373–383.

25. Эйсман Дж. А., Мартин Т. Дж. Макинтайр И. // Биохимия. биофиз. Res. Commun.— 1980.— Vol. 93.— С. 9—16.

26. Эмтага Дж. С. Лоусон Д. Э. М., Кодичек Э. // Nature.— 1973, —Vol. 246, —P. 100—101.

27.Эванс Х. М. Епископ К. С. // Журн. Мет. Res.— 1922.— Vol. 1, — С. 319–324.

28. Фиг Л. А., Бельв А. Р., Хорбак — Эриксон Н. и др. // Proc. физ. Акад. Sci. США.— 1980, —Тт. 77, —П. 4774— 4776.

29. Гомес В. Р., Холл Р. В., Джайн С. К. и др. // Эндокринология.— 1973.— Вып. 93, — С. 800—804.

30.Гомес В. Р. // Яички / Под ред. В. Р. Гомес, А. Д. Джонсон. — Нью-Йорк, 1977, — Vol. 4, — С. 605—610.

31. Гуллемант С., Гуллемант Дж., Фетяну Д. и др. // J. Steroid Biochem. — 1989, —Vol. 33, № 6, —П. 1156–1159.

32. Халгунсет Дж., Сунде А., Лундмо П. И. // Там же.— 1987.— Vol. 28, N 6, — С. 731–736.

33.Ханеджи Т. Маккава М., Нисимунэ Ю. // Эндокринология. — 1989, — Вып. 114, — С. 801—805.

34. Хауг Э., Бьоро Т., Гуутвик К. М. // J. Steroid Biochem. — 1987, —Vol. 28, № 4, — С. 385–391.

35. Хаусслер М. Р., Манолагас С. К., Дефтос Л. Дж. // J. biol. Chem.— 1980, — Vol. 255, — С. 5007—5010.

36.Хаусслер М. Р. // Rev. Nutr. — 1986. — Vol. 6.— С. 527—562.

37. Хьюз М. Р., Хаусслер М. Р. // J. biol. Хим. — 1978, — Т. 253, —P. 1065—1073.

38. Херли В. Л., Даане Р. М. // J. Dairy Sci. — 1989. — Vol. 9, № 3, — С. 784—804.

39.Ката М .. Пел IV. K .. Kato K. et al. // Биол. Репродукция. — 1985, — Т. 32, —П. 173–177.

40. Кинг М. В., Норман А. В. // Arch. Биохим. — 1986. — Вып. 248.— С. 612—619.

41. Лин Т. // Дж. Андрол. — 1984, — Т. 5, —П. 193–196.

42.Лин Т. // Эндокринология.— 1985.— Вып. 117.— С. 119—122.

43. Мейсон К. E. // J. exp. Зоол.— 1926.— Т. 45.— С. 159—162.

44. Мейсон К. Е. // Амер. J. Physiol.— 1940.— Vol. 131.— С. 268—272.

45. Мейсон К. E. // Витамин / Под ред. W.Х. Себрелл, Р. С. Харрис. — Нью-Йорк, 1954. — Том. 3.— С. 514—519.

46. Мазер Дж. П. // Биол. Репродукция. — 1980. — Вып. 23.— С. 249.

47. Meikle J. E., McFarlane J. E. // Canad. J. Zool.— 1965.— Vol. 43, — С. 87.

48. Мияджи Т., Миямато М., Веда Ю. // Acta path. Яп. — 1964, — Т. 14, — С. 261.

49. Monolagas S.C .. Haussler M. R., Deftos L.J. // J. biol. Chem.— 1980, — Vol. 255, — С. 4414–4417.

50. Монолагас С. К., Провведини Д. М., Цукас К. Д. // Molec. ячейка. Эндокр. — 1985.— Вып. 43.— С. 113—122.

51.Мур С. К., Чейз Х. Д. // Анат. Рек. — 1923, — Т. 26, — С. 344–347.

52. Морита С., Фернандес-Мехиа С., Молмед С. // Эндокринология. — 1983, —Vol. 124, № 4, — С. 2053—2056.

53. Мердок Г. Х., Розенфельд М. Г. // Журнал биол. Chem.– 1981 — Vol. 256, — ​​С. 4050—4055.

54.Нидор А., Арпс Х., Дитель М. // J. Steroid Biochem. — 1987. — Vol. 27, № 4–6, — С. 825–828.

55. Норман А. В., Векслер В. Р. // Рецепторы и действие гормонов / Ред. Б. В. О’Мэлли, Л. Бирнбаумер. — Нью-Йорк, 1978, — С. 533–571.

56. Норман А. У. // Стероидный гормон гомеостаза кальция. — Нью-Йорк, 1979. — С. 490–498.

57. Онг Д. Э. // Нутр. Ред. — 1985, — Т. 43, N 8, — С. 225–232.

58. Паппу А. С., Фаттерпахер П., Шринивасан А. // Wld Rev. Nutr. Дуэт. — 1978. — Т. 31, — С. 190—200.

59. Расмуссен Х .. Вонг М .. Блик Д., Гудман Д.П. П. // Журнал клин. Инвест. — 1972, — Т. 51, — С. 2502—2504.

60. Reichel H., Koeffer H.P., Norman A. W. // J. biol. Хим. — 1987, — Т. 262, № 10, — С. 931—937.

61. Рич К. А., де Крецер Д. М. // Эндокринология.— 1979.— Вып. 101, — С. 959—604.

62.Шапиро С., Келли Дж. П., Розенберг Л. и др. // New Engl. J. Med.— 1985, — Vol. 313, — С. 969—972.

63. Somjen D., Earon Y., Harell S. et al. // J. Steroid Biochem. — 1987, — Vol. 27, № 4–6, — С. 807–813.

64. Спорн М. Б., Ньютон Д. Л. // Фед. Proc.— 1979.— Vol. 3.— С. 2528—2534.

65.Штумпдж В. Э., Денни М. Э. // Amer. J. Obstet. Гинекология — 1989, —Тт. 161, № 5, —П. 1375–1384.

66. Танака Ю., Кастильо Л., де Лука Х. Ф. // Proc. физ. Акад. Sci. США.— 1976, — Вып. 73, — С. 2701–2705.

67. Томассет М., Паркс С. O., Cuisinier — Gleizes P. // Amer. J. Physiol. — 1982, — Vol. 243, — P. E483 – E488.

68.Томпсон Дж. У., Хауэлл Дж., Питт Г. А. Дж. // Proc. Рой. Soc. Б.— 1964, — Т. 195, — С. 510.

69. Велдхус Дж. Д., Класе П. А. // Эндокринология.— 1982.— Vol. 111.— С. 1—7.

70. Wark J. D „Tashjian A.H. Jr. // J. biol. Хим. — 1983, — Т. 258, —P. 12118—12121.

71.Weisman Y., Harell A., Edelstein S. et al. // Природа. — 1979, — Т. 281, — С. 317–319.

72. White B. A., Bauerle L. R., Bancroft F. C. // J. biol. Сим.— 1981, —Тт. 256, — ​​С. 5942—5945.


преобразовывать витамин Д — Перевод на английский — примеры русский

Эти примеры могут содержать грубые слова на основании вашего поиска.

Эти примеры могут содержать разговорные слова, основанные на вашем поиске.

Основная проблема троллей в том, что они не представлены преобразовывать витамин Д … от солнечного света в кальций, как мы.

Основная проблема троллей в том, что они не могут преобразовать витамин D … из солнечного света в кальций, как мы.

Предложите пример

Другие результаты

Солнце — важный источник витамина Д .

Исследование влияния микрогравитации на механизм действия витамина Д в остеобластах.

Исследование влияния микрогравитации на механизм действия витамина D на остеобласты.

Попробуйте пищевые добавки с витамином Д .

Трёба им , витамина Д , сунца.

Убей меня, витамин Д . Мамочке нужно взремнуть.

Дефицит витамина Д от недостатка солнечного света ослабляет иммунную систему, делая рабов более восприимчивыми к малярии или лихорадке денге.

Дефицит витамина «D» из-за недостатка солнечного света ослабляет иммунную систему, делает рабов более уязвимыми к малярии или лихорадке денге.

Плод хлебного дерева, , витамин Д, , орехи колы.

Анализы показывают оксидативный стресс, дефицит , витамина Д , раздражение верхних дыхательных путей.

Я хочу сказать, вся эта еда перенасыщена витамином Д

Кэтрин, твоя диета содержит слишком много витамина Д

Дефицит , витамина Д может иметь плохие последствия.

Дефицит витамина D может иметь серьезные последствия.

Только почувствуй витамин Д , который пропитывает всю тебя

Просто почувствуйте витамин D , впитывая все ваши поры.

Чувствуешь, как тебя просто пропитывает витамин Д ?

Разве вы не чувствуете, как витамин D всасывается в ваши поры?

А то у тебя витамина Д не хватает.

Скрестить двух гениев … затем кормить их пищей богатой клетчаткой, выставлять на солнце для получения витамина Д … Ты ранее упомнил евгеников.

Разведение двух гениев вместе … подвергшихся воздействию большого количества витамина D и от солнца … тогда.

Кроме витамина Д . Но мы с солнцем особо и раньше не ладили.

Помимо витамин D . Но потом я и солнце никогда не ладили.

Поглощать немного витамина Д для нашей драгоценной кожи?

В результате блокады возникли также проблемы с приобретением кортикостероидов, кальция, , витамина Д, -2 и антидиуретического гормона.

Эмбарго также затронуло кортикостероиды, кальций, витамин D-2, и антидиуретические гормоны.

Альфакальцидол (1-гидроксихолекальциферол) — аналог витамина Д . Используется как добавка к пищевым продуктам, а также как добавка для корма домашней птице.

No related posts.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

➤